Владимир Мясоедов - Реальность ПЛЮС

— Кажется все-таки не клещ, а жук, у него ведь крылья есть, — поправил её я, осторожно шагая к двери, чтобы вытереть о снег ботинок и молоток. Впрочем, полы так и так внепланово мыть придется. — Хотя да, большой, очень большой….Помогите Гуле с дезинфекцией, ей же самой неудобно, а у меня руки грязные.

— Брр, ненавижу всю эту многононогую дрянь, — передернула плечами женщина, но тем не менее проворно достала из ящика своего стола медицинскую спиртовую салфетку и поспешила к единственной в настоящий момент сотруднице салона. Видимо основные девочки как и мои коллеги подтягивались не к десяти, а чуть попозже. И в принципе это было вполне обосновано, привыкшие к неспешному провинциальному ритму жизни обитатели Новокузьминска редко занимались делами в первую половину дня. Основной поток посетителей у нас традиционно начинался в районе обеденного перерыва, а отдельные ранние пташки являлись скорее исключением, чем правилом. — Гуля, где ты нашла такую пакость?

— Я нашла?! Да он сам на меня из вентиляции выпрыгнул! — Девушка ткнула в сторону дыры, расположенной под потолком, закрытой фигурной гипсовой решеткой. Через её узоры в виде ветвей и листьев даже не всякая кошка смогла бы протиснуться, но жуку как видно данного пространства все же хватило. На шее Гули алел и продолжал тихонько сочиться кровью кусочек красного мяса, формой сильно напоминающий песочные часы или перевернутый вертикально знак бесконечности. К нему директор салона спиртовую салфетку и прижала. — Уй, ё! Больно! Как думаете, он хотя бы не ядовитый?

— Наверное, нет. Во всяком случае, я раньше про жуков, которые не только кусаются, но и могут впрыснуть отраву, ничего не слышал. — Такие, которых нельзя есть, в живой природе имеются гарантированно. Или прыскающие в хищников разной едкой дрянью. А вообще крутилась у меня в голове старая шутка про Австралию, славную своей крайне опасной фауной. Мол, там есть существа, которые выглядят совсем не страшными, но они смертельно ядовиты. — Впрочем, зверушка явно не местная, экзотика какая-то тропическая. Лучше бы тебе съездить в трампункт, врачу укус показать. И жука заодно с собой прихватить. А то мало ли…Да, кстати, системник я починил, все работает.

— Спасибо, — слабо улыбнулась мне Гуля и быстренько чмокнула в щечку, видимо наплевав на возможность заразиться гриппом, о котором я её еще вчера предупреждал, а потом быстренько разыскала одноразовые полиэтиленовые перчатки и при помощи них стала сгребать останки растерзанного насекомого в коробочку из под краски для волос. Целым он бы туда ни за что не поместился, а вот в состоянии ошметков — пожалуйста. — Инга Олеговна, вы же меня отпустите?

— Да я вообще сейчас салон закрою и дезинсекцию вызову. Если откуда-нибудь еще один такой урод вылезет, я ж со страху помру, — передернулась владелица «Жемчуга». По всей видимости, её неприязнь к насекомым являлась достаточно серьезной, чтобы по праву считаться настоящей фобией. Впрочем, в этот раз повод для паники имелся вполне себе уважительный. Чертов жук был крупнее речного рака в два-три раза! — Откуда эта дрянь тут вообще взялась?! Не по сугробам же притопала в мороз, чтобы специально к нам в вентиляцию влезть?!

— Вывелся из куколки, которая пряталась внутри мандарина, банана, авокадо или еще какой-нибудь тропической вкусняшки, взятой с собой из дома на перекус. Ну а потом на поиски приключений пополз. — Озвучил я единственную правдоподобную теорию. Сбежать из террариума жук не мог, поскольку все пространство длинного одноэтажного здания, построенного лет пятьдесят назад вроде бы в качестве склада, занимали небольшие фирмочки, где места для живого уголка просто не имелось. Помимо мастерской по починке электроники и салона красоты здесь же располагался магазин лакокрасочных изделий, отдел с бытовой химией, посуда, а также уголок с нижним бельем и носками. Только к ним вели не отдельные входы, как к нам, а один общий. Да тут даже продуктового не было, а тараканы если бы вдруг завелись, оказались бы вынуждены регулярно лазить за жратвой в мусорную корзину или с боем отбивать у сотрудников их обед, а также грызть оплетку проводов с голодухи. — А…А….Апчхи! Ой, извините.

Быстренько распрощавшись с дамами, я закутался в шарф поплотнее и поспешил домой…Ну, вернее в то место, которое привык называть этим словом за два года, минувшие с момента переезда в райцентр Новокузьминск из своей родной деревни Ореховки, подобно тысячам других населенных пунктов медленно умиравшей. Когда-то там была и больница, и теплица, и детский сада, и школа, и много чего еще…А сейчас остались только ветшающие домики с проживающими в них стариками, да делящие здание бывшего сельского клуба кабак и церковь. Даже парочка чудом балансирующих на грани закрытия магазинов по своему ассортименту больше напоминала ларьки. Люди среднего возраста или редкие представители молодежи либо спивались напрочь, либо всеми правдами и неправдами старались вырваться туда, где еще есть хоть какие-нибудь перспективы. Впрочем, возможно я несколько предвзят и излишне пессимистичен, чему виной холод, угнетенное состояние организма и «жизнеутверждающий» вид на множество могильных крестов, возвышающихся над низкой стеной из белого камня, большей частью ушедшей в землю под собственной тяжестью.