Владимир Мясоедов - Реальность ПЛЮС

— Как?! — Я пару раз стукнулся головой о столешницу, пытаясь хоть чуть-чуть прояснить мысли. — Объективная реальность такова, что у нас для этого нет ничего! Ни достоверных методик по правильному обучению чародеев, ни профессиональных наставников, ни достаточного количества ресурсов!

— Например, для начала закончим работу над той содранной с компьютерных игр системой оценки кадров, которую вы с Денисом сочиняли. — Ответила девушка, зачем-то закрывая дверь в комнату. — А дальше разовьем идею, сделав обучение максимально простым, понятным и стандартизированным, чтобы можно было в относительно короткие сроки готовить много, очень много нужных нам специалистов. А там рано или поздно количество в качество должно перейти. В конце-концов, рано отчаиваться, ведь любую сложную задачу делают по частям. И у нас есть годы на то, чтобы попытаться внести нужные коррективы в объективную реальность, изменив и дополнив её нужными компонентами…Сделать, так сказать, реальность плюс!

— Хе, ну горазда же ты придумывать, — усмешка замерла у меня на губах, когда внезапно я понял, что это, черт побери, возможно. Сто тысяч человек — огромное количество народа, кажущееся просто невероятным. Но — не в масштабах планеты, пусть даже и пострадавшей от ряда катаклизмов и нашествия чужаков. Да и миллион тоже, если подумать. На фронтах Великой Отечественной только русских солдат сражалось раз в шесть-семь больше, а сейчас нам грозит беда, которая будет пострашней фашистов! Другое дело, что сделать из простого человека способного стрелять из винтовки ополченца сложнее, чем сильного мага. И я пока даже не знаю, с какой стороны к такой задаче подступиться. Но это — проблемы, которые можно решить. — А знаешь…Может сработать. В крайнем случае, маленькая армия волшебников, пусть даже не подконтрольных лично нам, очень пригодится, если людям придется покинуть Землю и захватить какое-нибудь иное измерение, чтобы попытаться укрепить уже его.

— Ну вот и отлично, с планами на ближайшие лет десять-двадцать мы определились. — Девушка, оставшаяся лишь в коротеньких шортиках и мало чего прикрывающей блузке, аккуратно уселась мне на колени. — Вот только спасать или завоевывать мир будем чуть позже, а то я твоей секретаршей уже не первую неделю работаю, но к своим главным должностным обязанностям еще ни разу не приступала. И, кстати, Аня усвистала в госпиталь, проводить вместе с остальными целителями очередной сеанс обработки больных чужой жизненной энергией и в ближайшую пару часов точно не вернется.

Легковой автомобиль, обшитый досками так плотно, что он скорее напоминал сарай на колесах, мчался по окружной трассе небольшого города со всей доступной ему скоростью. Причин жать на газ изо всех сил, несмотря на очень плохой обзор из-за перекрывающей большую часть лобового стекла фанерной плиты и глухое тонирование салона тем же материалом у водителя было более чем достаточно. Во-первых, позади него теснились на заднем сиденье среди вещей жена и маленький сын, а во-вторых, в импровизированное деревянное бронирование то и дело со стуком втыкались стрелы, падающие с высоты. Стая существ, отдаленно напоминающих гибрид человека и птицы, вот уже десять километров преследовала машину с очевидно недружелюбными намерениями. Стальные кончики весьма острых и увесистых оперенных доказательств, пробивших и доски, и крышу, намекали об этом весьма отчетливо.

— Черт! Черт! Черт! — Шипел мужчина сквозь зубы, давя росшую в душе панику и отчаянно маневрируя, чтобы избежать заполнивших дорогу препятствий, в роли которых выступали регулярно встречающие массивные туши разных животных, тронутые гнилью и разложением. Сзади слышался тихий плач ребенка, к которому то и дело присоединялись всхлипывания жены. А он даже не мог дать чертовым птицам отпор, поскольку из оружия имел только самодельное копье, пару ножей и топор, а пернатые бестии на расстояние удара к человеку подлетать бы уж точно не стали. — Да сколько можно уже?! Когда все это кончится?!

Начиная с последних дней зимы, когда старый мир рухнул, вся жизнь для него и его семьи превратилась в один сплошной кошмар. Впрочем, как и для окружающих. Когда в их деревне, откуда до ближайшего крупного населенного пункта с больницами и полицией было километров пятьдесят, никто особо не встревожился. А сверкающие в небе либо расположенные далеко в полях радужные пятна, особенно хорошо видимые по ночам, вызвали пересуды, но не панику. Страх и ужас пришли после. Когда жившую на окраине цыганскую семью нашли растерзанной стаей ящериц размером с добрую собаку. Когда попытка отнести их на кладбище обернулась бегством от покойников, что прорыли себе путь сквозь мерзлую землю и снег, лишь бы добраться до земли. Когда в село повадился ходить огромный медведь-людоед, легко и непринужденно вырывающий с петлями любые двери. Когда в ночи стал раздаваться счастливый женский смех и те, кто пытался посмотреть на загадочную веселушку, что бродит в темноте, просто переставали дышать. Когда самые настоящие кентавры закидали факелами здание сельсовета, куда стянулись люди, потратившие последние патроны к охотничьим ружьям на то, чтобы перебить копытных налетчиков. Когда немногочисленные выжившие после той бойни прятались среди горелых руин от ужасных чудовищ и дрались друг с другом ради крох продовольствия, до которого не добралось ни пламя, ни звери, ни мародеры или просто из-за навалившегося на их разумы безумия. Суметь пережить все эти ужасные дни в чудом уцелевшей машине отделавшейся лишь разбитыми стеклами, было маленьким чудом. Найти в погребе одного из погибших односельчан канистру с бензином — еще одним. Но на третье, спокойную дорогу до какого-нибудь безопасного места, удачи беглецов уже не хватило.