Игорь Шилов - Блуждающий

Я надеялся, что мне удастся посмотреть ещё на один большой город, который мы должны были достигнуть в конце нашего пути, но сбыться моей мечте было не суждено. Поездка наша закончилась на какой то не большой станции перед Москвой, где нас всех дружно вывели из вагонов и пересадили на давно ожидавшие нашего прибытия телеги. Покидать не очень тёплые квартиры на колёсах не хотелось и совсем не потому, что мы к ним привыкли. Желания такого ни у кого не было по другой причине, на улице шёл настоящий, осенний дождь, который в состоянии был добраться до самых костей в считанные минуты. Но по словам нашего уважаемого капрала, природные явления не могут быть помехой для настоящего солдата, каковыми нас уже считают наши командиры. Пришлось выполнять их приказ, раз он поступил, не зависимо от того нравится тебе садиться на мокрые телеги или нет.

Настроения рассматривать, что творится вокруг, когда не хочется смотреть на то, что рядом делается, у меня не было. Всю дорогу я ехал, разговаривая сам с собой и совсем не много с капралом. С собой говорил про дурацкую погоду, про грязь под ногами, забрызгавшую все сапоги, про медленно плетущуюся лошадь и ещё чёрт знает о чём. А с капралом, да о чём с ним можно было говорить кроме, как не о службе. Вот её мы и обсудили, в нескольких фразах.

Время в пути то замедлялось, в те моменты, когда я смотрел на спины товарищей, сидевших впереди и по которым уже лились не ручьи, а целые реки из дождевой воды, то вдруг ускорялось, после какой нибудь весёлой истории, рассказанной кем то из попутчиков. Поэтому определить, за сколько именно мы добрались до нормальной дороги, я не смог, но, когда мы выехали на неё мои внутренние часы, которые никакой дождь обмануть не в состоянии, подсказали, пора обедать. Сняв со спины мешок, где находились все мои вещи и небольшой тормозок, в виде двух сушёных лещей, купленных вчера, на одной из очередных станций, достал оттуда одну из рыбин и ловким движением оторвал ей голову. Затем очистил её от чешуи, стараясь при этом хоть как то защитить ароматный продукт от попадания на него влаги и отрывая небольшие куски стал утолять голод. Приближение обеда почувствовал не я один, а запах, от сушёной рыбы, привлёк внимание, точно, не только меня.

— Слышь, Максим. Кусочек оторви — попросил меня доброволец, сидевший рядом.

Солдат от обычного человека тем и отличается, что всегда готов помочь товарищу и без промедления откликнуться на его просьбу. Так что через три секунды в руках у меня остался только маленький кусочек от хвоста и мне пришлось доставать вторую часть моего запаса. Её я так же быстро поделил между теми, кому ничего не досталось в первый раз и почти тут же забыл о нём, переключившись на мысли о грядущем обеде.

В конце долгого и очень неприятного пути нас ждали три корабля, стоявшие возле деревянного причала, и мокнущие под дождём так же, как и будущие пассажиры. Один из них был совсем маленьким, но у него кроме одной не очень высокой мачты имелась железная труба, как у печки, из которой еле заметно струился дымок. Значит на этом корабле стоит паровая машина и он может плавать независимо от того есть ли ветер не реке или нет. Такие я уже видел, когда занимался разгрузкой в порту. А вот два других трубы не имели, зато у одного из них было две высоких мачты, а у другого аж целых три.

— Стройся! — послышалась команда унтеров, после полной остановки нашего длинного каравана.

Построились, хотя сделали это с большим трудом. Шевелиться в мокрой, на сквозь, одежде, совсем не хотелось.

— Ничего — обходя строй добровольцев, больше похожих на мокрых куриц, нежели на солдат, успокаивал нас прапорщик. — Сейчас погрузитесь, там обсохните.

На построении было объявлено, что наша сотня садится на корабль с двумя мачтами, где, судя по всему, нас и будут кормить обедом. В данное время, в этом я почти не сомневаюсь, всех волнует только этот вопрос. Куда же нас повезут дальше и что мы там будем делать, всем абсолютно всё равно, было бы тепло, накормили бы вовремя, а остальное ерунда, о которой даже думать не стоит.

Все три корабля, стоявшие возле берега во время нашего приезда к ним, идут в одном и том же направлении. Впереди тащится, сильно пыхтя чёрным дымом, самый маленький, тот, который с трубой. К нему привязан, толстым канатом, наш, средний по величине, а уже к нашему самый здоровый, у которого три мачты и где разместились целых две сотни добровольцев. Паруса на кораблях, куда грузились люди, сегодня собраны, окончание дождя принесло полное безветрие, поэтому они совсем ни к чему им, в такую погоду. Вот и тянет этот доходяга, в одиночку, нашу, ели передвигающуюся, флотилию. Плывём медленно и долго ли так будет продолжаться, скорее всего, никто не знает, но спросить у кого нибудь, когда закончится эта поездка, всё равно очень хочется. А к кому, с идиотскими вопросами, может обратится обычный солдат, правильно, только к самому младшему из командиров, вот к нему я сейчас с ними и пристаю.