Игорь Шилов - Равноценный обмен

В первый вечер после отплытия, сидя на палубе в обществе мужчин, почти всю ночь прогудевших в казино, я только тем и занимался, что выслушал разные истории об этом благословенном острове. Откуда почерпнули их мои приятели не знаю, но как то уж очень сильно они походили на сказки. Один рассказывал о корабле призраке, в одно и тоже время появляющемся в порту Гаваны, другой о русалках, которых якобы местные рыбаки пачками вылавливают в прибрежных водах, а третий так вовсе клялся в том, что видел у своего дедушки карту острова, на которой указано место, где зарыты несметные сокровища. Удовольствие получил огромное, никакого театра и кино не надо было. А вот на следующее утро, когда ветер подул с такой силой, что нас начало кидать с одного борта на другой, стало не до сказок и мне начало казаться, что воды проклятого места поглотят нас на вечно. Но всё обошлось и на этот раз, благодаря слаженным действиям команды и везению, которое меня здесь почти никогда не покидает. Конечно, сутки, проведённые в самом эпицентре урагана, даром для корабля не прошли и течь у него всё таки появилась, но её быстро устранили и заверили перепуганных пассажиров, что до пункта назначения судно доберётся без труда.

Так оно и случилось, примерно через пять суток. Вдалеке показалась земля, о которой нас оповестил смотрящий ещё заранее, и я с нетерпением стал ожидать, вглядываясь в горизонт, увижу ли я в этом месте статую Свободы или её тут, как и мост в Сан-Франциско, ещё не установили.

Статуи не было, так же, как и небоскрёбов, так что этот город, расположившийся в основном на большом острове, ничем не отличался от городов западного побережья. Может быть только причалов на берегу имелось раза в три по больше, чем в том же Сан-Франциско, да корабли вокруг них стояли по приличнее, вот и всё отличие. Тут были точно такие же дома, не выше пяти этажей, во всяком случае с воды я только такие вижу, тот же принцип расположения улиц, врезающихся длинными стрелами в тело города и такой же пассажирский порт, грязный и неухоженный. Возможно, после Гаваны все большие города будут казаться не красивыми, не знаю, но этот мне не понравился сразу, может ожидал от него большего и поэтому принижаю его достоинства.

На берег мы с Саввой Тимофеевичем сходили одними из первых, даже несмотря на то, что он перегородил дорогу всем остальным пассажирам, стоящим у трапа своими громоздкими чемоданами. У нас здесь только пересадка, в отличии от всех остальных. Поэтому надо быстро изучать расписание движения кораблей до Лондона, а именно туда нам сначала надо попасть, прежде чем отправляться в Россию. Выбравшись на причал оставил Морозова приглядывать за вещами, а сам ломанулся к строению, где по рассказам попутчиков висит расписание и оборудованы кассы.

Судно, в нужном мне направление, выходит из порта сегодня, через восемь часов, но билеты на него остались только в четырёхместные каюты и то только в какой то нижний пассажирский трюм. Следующий корабль пойдёт в Лондон аж через десять дней, так что раздумывать мне долго не пришлось, поплывём в тех условиях, которые предлагают. Сидеть в этом городе, так долго, мне не хочется.

— Сегодня уплываем, Савва Тимофеевич, в девятнадцать часов — оповестил я попутчика, о времени нашего отбытия, из очередного порта.

— Да вы что? Вот это повезло так повезло! — радостно воскликнул он.

— Вы погодите радоваться. Нам достались места в четырёхместной каюте и те, в каком-то нижнем трюме — сказал я, чуть ли не прыгавшему от радости Савве.

— Это ерунда, по сравнению с тем, что мы через двадцать дней будем ещё на шаг ближе к дому. Да и плавал я уже в этом нижнем трюме, ничего там страшного нет. Точно такая же каюта, как и у нас на этом корабле была, только ещё с двумя пассажирами под боком, и всё.

— А верхний трюм тогда, чем отличается от нижнего? — решил я узнать у человека по больше моего разбирающегося в строении корабля, на который только что купил билеты.

— Так у него окна в каютах имеются, через них можно на океан смотреть, если есть на то желание. Да и когда свет дневной в помещение попадает, это тоже плюс, не правда ли? — просветил он меня.

— Соглашусь с вами. Может надо было остаться здесь и уплыть чуть позже, но в более комфортабельных условиях? Как вы считаете? — спросил я Савву.

— Да нет же. Я же говорю, двадцать дней это сущий пустяк. Не успеете заметить, как они пробегут.

— Почему двадцать? Мне в кассе сказали, что через пятнадцать суток мы прибудем на место.