Семён Афанасьев - Младший сын

– Вместо этого, тот комм, что принесёшь, и будет внесён в реестр в качестве идентификатора. – Продолжает Кнопка. – На какое-то ограниченное время, хватит и этого. Ты же не планируешь эскапады с камнями и кадетами на регулярной основе?

– Я свободный человек и отвечать могу только за себя, – качает головой азиат. – Смотря с чем столкнусь. Дополнительно. Уважаемый, находясь на территории Корпуса, я не планирую терять ни йоты свободы, вместе с тем, с уважением относясь к существующим регламентам и распорядкам.

– Ты смотри, а говорил, канцелярита не понимаешь, – смеётся Кнопка. – Что сейчас имеется ввиду?

Парень слабо улыбается и поясняет:

– Я не планирую ни учиться, ни ходить строем, ни что там ещё может потребоваться. Насколько я мог заметить, заведение имеет ранг военизированного. Насколько я знаю, попадая в такие стены, любой гражданин утрачивает значительную часть гражданских свобод. По крайней мере, у нас было так, пока ещё была нужна армия, до её роспуска. В данном случае, я не буду ни соблюдать, ни рассматривать себя как часть вашей существующей и сложившейся вертикали отношений, которые в военизированной организации наверняка актуальны.

– Вообще не вопрос, – отмахивается Кнопка. – Принимается. Исполнение данного решения возлагаем на военную полицию, – судья многозначительно смотрит на подобравшегося и погрустневшего капитана в заднем ряду.

– Не могу не спросить, – теперь уже азиат вежливо хлопает ладонями по крышке трибуны, копируя жест судьи и заставляя того сдерживать смех. – По опыту у нас, иногда бывает мало принять решение. Гораздо чаще, напрягаться приходится, чтоб обеспечить его точное исполнение. Я благодарен лично тебе, уважаемый, но моя цель – скорейшее возвращение к себе. А перечисленные тобой меры – лишь промежуточный этап, по итогам которого вы всего лишь точно установите, кто я такой.

Азиат вопросительно смотрит на судью.

– Ты заметил, что я вообще сейчас не поднимаю вопроса о гипномодуле? – серьёзно отвечает Кнопка, без тени предыдущего веселья. – Хотя, и с нашей стороны, это более чем незаконно?

– Да.

– Я это делаю не потому, что каким-то образом планирую ущемить твои права. Более того… Ты затрагивал очень хороший вопрос РАЗЛИЧИЙ. Различий наших правовых систем. Сейчас суд, в моём лице, стремится их уважать как можно плотнее. Лично для тебя, вопрос о незаконном гипнообучении, будучи озвученным от имени подтверждённой личности Хана твоей страны, будет иметь совсем иной процессуальный вес, чем…

– …чем в исполнении безродного парня, одного из многих, – понимающе кивает азиат. – Кажется, понимаю.

– То же самое и тут. Н А Ш А правовая система, как и наша бюрократия, она не хорошая и не плохая, – судья с явным удовольствием откидывается на спинку кресла и явно собирается что-то пояснять подробно. – Она просто РАБОТАЕТ ПО ПРАВИЛАМ. И кратчайший путь получения результата – это знать, как эти правила работают. Применительно к нашему с тобой случаю… Имея на руках свою установленную и подтверждённую, – судья выделяет последнее слово, – личность, в рамках заявленного тобой Государственного Иммунитета, ты автоматически выводишься из-под нашей юрисдикции. И любые, я подчёркиваю, любые твои волеизъявления перестают быть предметом нашей юрисдикции.

– Кто сильнее, тот и прав, – кивает парень.

– Вообще не так, – морщится судья, – но если тебе так проще… Я бы сказал иначе.

Судья медлит, не-азиат терпеливо и вопросительно смотрит на Кнопку.

– Таким образом, мы с тобой наоборот уходим от определения, кто из нас сильнее. Я сейчас рассматриваю нас, как представителей Государств, в соответствие со Статутом, – поясняет судья. – Скорее, мы признаём, что Сила есть у каждого из нас, и отказываемся от состязания в направлении, кто же сильнее. Как ты говоришь, в рамках УВАЖЕНИЯ РАЗЛИЧИЙ. Наших с вами правовых систем, – судья хихикает и тянется за печеньем. – Вообще, конкретно в твоём случае, выяснение, кто же сильнее, лично я бы назвал иначе. Опять же, опираясь на опыт взаимодействия до и после Статута…

– Война, – понимающе кивает парень.

– Как приятно иметь дело с образованным человеком, – весело хлопает ладонями по столу Кнопка в очередной раз. – Верю, что иностранец. Наши, да ещё и в твоём возрасте, так не мыслят… Так, теперь по-человечески: случай ОЧЕНЬ сложный. Лично у тебя есть претензии? Пожелания? Замечания? Вот именно здесь и сейчас? Символизм не оскорблён? – судья пронзительно смотрит на парня.