Сергей Крехно - Кидонианка

В какой-то момент она услышала шипение переборки и женский крик:

— Всем лежать, работает Эсквариат! На землю! На пол, я сказала!

Розали повернулась и встретилась лицом к лицу с несколькими очень злыми людьми в бело-зеленых доспехах Приоритета. Девушка ничего не поняла, но почувствовала взрыв адреналина. Она решила не накалять обстановку и подчинилась приказу.

Роза, Гэри и Адам осторожно опустились на пол и в растерянности уставились на Ивара. Тот остался стоять как в копанный. Он демонстративно откусил кусочек пирога, найденный на просторах огромной гостиной, и принялся причмокивать.

— Тебе непонятно?! — таким же басовитым голосом спросила женщина с рельсой. Судя по всему, остальные солдаты подчинялись ей. — На пол, быстро!

Ивар дожевал, шумно сглотнул.

— Или что? — спросил он с невинной улыбкой. — Курок слабо спустить?

— Я тебя сейчас пристрелю!

Де Карма закатил глаза.

— Слушай, матрос, не ломай комедию, — он прочистил горло и продолжил заметно громче, словно хотел докричаться до кого-то. — А вы встаньте и не позорьте меня!

— Это ты нам? — спросил Гэри.

— Очень надеюсь, а то я шею потянул, — промямлил Адам.

— Конечно вам, наивные. Вставайте, это просто дружеский визит.

За открытой переборкой послышались шаги.

— Просто хотела проверить, не растерял ли ты хватку, — в дверном проеме появилась Адель ван Глория.

Оделась королева совсем не подобающе должности: кроссовки, темные штаны с кучей карманов и черно-зеленая футболка без рукавов, с принтом в виде морды неизвестного животного. Под картинкой подпись на земном: «Тигры Каппадокии».

— Я кому сказал встать? — прошипел Ивар, и на этот раз троица подчинилась. Солдаты опустили оружие и заулыбались, словно произошло что-то крайне забавное. — Смотрю, Вашему Величеству угодно поразвлечься? — саркастично спросил де Карма. — Может, нам на руках походить?

Адель отмахнулась.

— Ладно, можно без этого. Но я целый месяц тащилась сюда исключительно по твоей вине.

— Так это не я мятеж устроил.

— Мне нужно кого-нибудь публично обвинить. К вашим чиновникам меня не пустят, а сюда — милости прошу, ты ведь кидонианский подданный. Так что не сердись. Кстати, откуда у тебя седина? И восьмой десяток не разменял!

— Принимаю все близко к сердцу. Ты же знаешь, какая я неженка.

— Вот прям неженка?

— Ага, внутри мое сердце совсем не каменное.

— Тогда это к лучшему — седина тебе идет.

Пилот шагнул вперед и протянул руку королеве.

— Я тоже думаю, что Ивару идет седина — очень аристократично. Я Адам, кстати.

Адель в недоумении уставилась на его ладонь и едва заметно поджала губы. Ближайший охранник неодобряюще покачал головой, но аламарси пятерню не спрятал — его ничего не смутило.

— Убери руку, не позорься, — усмехнулся де Карма. — Это Адам, наш лучший боец.

Адель смерила его взглядом.

— Серьезно? В чем именно лучший?

— Лучший пилот, которого я видел. Он аламарси.

— Да, я поняла. Руку мне редко протягивают.

Ивар усмехнулся.

— Обсудим дальнейшие планы? — он жестом пригласил королеву проследовать на балкон.

— Ага, — та перевела взгляд на Розали. — Когда расскажешь мне, где обзавелся таким прелестным отпрыском.

— Так она, эм-м-м… — впервые за все время знакомства, Розали поняла, что Ивар растерялся и не смог подобрать слово. Раньше она считала, что такое априори невозможно. — Сама родилась.

— Остроумно, — согласилась Адель. — А вообще, тебе повезло: не каждый может за двенадцать лет отсутствия вырастить двадцатичетырехлетнюю дочь 80 80 Адель знала, что ей на самом деле двадцать пять, просто очень хотела, чтобы шутка вышла математически красивой. .

— Талант и немного смекалки. Да и у нее тяжелая работа, тут год за два идет.

Адель сдержала улыбку.

— Используешь детский труд?

— Галактика большая и жестокая, надо вертеться.

— Ужасно, — с наигранным неодобрением ответила Адель и подмигнула Розе.

Ивар и ван Глория вышли на балкон, а Розали осталась в оцепенении смотреть в стену. Королева. Ей. Подмигнула!

***

— Итак, ты готов обсудить работу? — спросила Адель и подперла спиной перила.

Ивар перегнулся через парапет и посмотрел вниз. Там, между облаками и клубами испарений станции, различался блестящий в лучах Хора правительственный квартал Агатона. Парой километров вниз канцлер бодро уплетал яишенку и планировал превращение Монархии в Республику. И наверняка чувствовал себя гением.