Евгений Прядеев - Семейные разборки

— Делать мне больше нечего, — презрительно фыркнул вампир. — Только еще запоминать, с кем спит мой непутевый родственник. Я и его бы может быть позабыл, если бы он так часто не приходил клянчить денег. Но пару раз я его видел с ней, поэтому ошибка маловероятна.

Как интересно. Я достаточно потаскал Ингу на плече, чтобы помнить, что спутать их с Ниной достаточно трудно. Почему тогда похитили не первую, а вторую? Как говорила дочка одного моего знакомого — «все чудесатее и чудесатее!»

— Кроме того, — прищурился Крамер, глядя на нас всех поочередно внимательным взглядом, — если бы мы ошиблись, то не случилось бы всего вот этого.

И вампир мотнул головой в сторону обугленного здания, где пожарные уже закончили проливать перекрытия и сейчас, негромко перекрикиваясь, сворачивали шланги.

— Ой, правда, — Эдик спохватился так искренне, как будто только что заметил остатки здания, оставшиеся после пожара. — Мы как-то немного отдалились от скромного повода нашего здесь появления. Уважаемый мессир, что же здесь случилось?

За моей спиной что-то булькнуло. Оборачиваться я не стал, и так было понятно, что Мирон титаническим усилием сдерживает рвущийся изо рта смех. А отношения моего друга с главой этой вампирской семьи явно далеки от идеала. Интересно почему?

Про князя Эдик высказывался как-то более уважительно, а тут прямо сарказм, сочащийся изо всех щелей. Была какая-то стычка, оставившая след в отношениях или причина еще более веская? Любопытно, я бы даже сказал, очень любопытно. Боюсь только, что вряд ли кто-то будет откровенничать со мной на эту тему.

Крамер тоже бросил на Эдика совсем-таки не дружелюбный взгляд, но комментировать язвительность господина полковника не стал. Только вздохнул и коротко ответил:

— Подстилка Грабецкого Кантариил. Фактически взял штурмом нашу штаб-квартиру и силой увез девушку. А в довершение его молодчики подожгли здание.

— Чудны дела твои … — Эдик запнулся на полувздохе, то ли не решившись продолжать фразу, то ли осознав, что говорит что-то непотребное. — Ребята, а вы вообще адекватные? У нас тут что, Дикий Запад? Я, конечно, всё понимаю, но не слишком ли вы распоясались, устраивая беспредел в мегаполисе?

С каждым словом голос Эдика становился всё весомее, буквально прижимая нас к земле. Нет, он не говорил громче и угрожающей, я бы сказал, что его тон стал… Внушительнее, что ли? Он отчитывал нас, как родитель ругает маленьких детей, перешедших со своими шалостями невидимую черту, когда детские игры становятся опасными для окружающих.

— Тихо-тихо, — Крамера тон господина полковника если и смутил, то не очень сильно. Вот только черты лица стали резче, а кожа как будто бы натянулась, обнажая темные нити сосудов. — Господин полковник, не надо забывать, что погиб мой родственник. Я не могу стерпеть подобную оплеуху моему статусу. Князь может быть и авторитетный представитель нашего племени, но я никак не подхожу на роль пищи.

— Поэтому ты решил развязать войну? — уточнил Эдик. — И что теперь? Соберешь армию, и вы пойдете брать фазенду князя штурмом? Тоже хотите спалить дотла его дом? Знаешь, я даже мешать тебе не буду. Чем больше вас кровососов перебьет друг друга, тем меньше у меня проблем будет. Давай, валяй!

И Эдик повернулся к нам, сверкая глазами на раскрасневшемся лице:

— Поехали, ребята! Здесь больше любоваться нечем!

И бросил через плечо Крамеру, смотревшему в спину полковника немигающим взглядом:

— Не забудь прислать весточку, в какой именно котел преисподней тебя поместили…

— Погоди! — прошипел нам вслед Крамер, когда мы уже начали идти в сторону припаркованного немного в отдалении автомобиля. — Я приношу свои извинения.

От неожиданности я даже споткнулся. В смысле? За что это вдруг глава семьи у нас прощения просит? Вернее, конечно, не у нас, а у Эдика, но сильно сути это сейчас не меняло.

— Так! — моментально развернулся к нему Эдик, как будто был твердо уверен в подобном развитии событий. — Теперь я слушаю адекватную версию.

— Праздник Осени, — опустив глаза в землю, негромко произнес Крамер.

— Да, скоро будет Праздник Осени, — согласился с ним Эдик. — Я в курсе. И что?

— Грабецкий меня не позвал, а подобное оскорбление явный намек на начало войны, — глухо пояснил вампир, по-прежнему не поднимая глаз на Эдика.

— То есть, тебе было мало того, что твой родственник пользует дочь князя, — насмешливо отозвался мой друг. — Ты решил еще заставить Грабецкого потерять лицо, похитив его дочь. А дальше что? Сорвать праздник, устроив блуд с дочкой на глазах у папеньки?