Евгений Прядеев - Семейные разборки

— Князь, вам действительно показалось, — я позволил себе легкую усмешку. — Я оборотень, вы вампир. Я сам по себе, а вы сами по себе.

— Но вы же сказали, что найдете мою дочь. Разве нет? — с удивлением спросил у меня Грабецкий.

— И что? От того, что я согласился помочь, мне на шею повесили табличку «Раб»? Или начали платить зарплату? При чем здесь Кантариил?

Я повернулся к своей спутнице, чтобы еще раз покаянно помотать головой, показывая, что очень важный разговор и я буквально через минуту закончу. Но ведьмы на прежнем месте не оказалось. Я завертел головой, опасаясь, что Анастасия ушла, но тут же заметил ее фигуру, входящую в небольшой магазин. Наверное, водички купить захотела…

Отвлекшись, я опять прослушал слова Грабецкого, который оказывается все это время что-то эмоционально выговаривал мне. Ну, или просто говорил.

— Э-э-э, извиняюсь, — сказал я в трубку. — Связь неустойчивая, вы не могли бы повторить?

В трубке воцарилась тишина.

— Признаюсь честно, я плохо себе представляю, как будет правильно построить нашу беседу, — немного помолчав с какой-то детской обидой в голосе сказал вдруг князь. — Я уже очень давно не беседовал с оборотнем на равных. Понимаете, Андрей Александрович, некоторые предрассудки…

— Мир изменился, Вицентий Владимирович, — прервал я собеседника. — Условности и границы все больше превращаются в историческую труху. Тем более, что думать о них надо было раньше. Я имею в виду до того, как вы мне позвонили в первый раз с просьбой о помощи.

— Согласен, — выдохнул в трубку Грабецкий. — Андрей, позвольте еще раз пригласить в гости в мою скромную обитель. Я думаю, что при личной встрече нам с вами будет гораздо проще найти общий язык и понять друг друга.

— Я подумаю над вашими словами, — ответил я. — А сейчас извините, меня ждут…

Я сбросил вызов, обернулся и поискал взглядом свою спутницу. Всеволжская стояла чуть в стороне и курила, причем не тонкие дамские палочки, а что-то мужское, крепкое и забористое. Как бы это даже не желтая пачка с верблюдом у нее в руке. Это выглядело настолько нелепо и неожиданно, что я даже сбился с шага.

— Настя, что-то не так? — ведьма курила нервными, глубокими затяжками, не поднимая на меня взгляда.

Я попытался аккуратно коснуться руки женщины, но у меня это упорно не получалось.

— Ана-аста-асия Се-е-мё-ё-новна, — протянул я, надеясь получить хоть какую-то обратную реакцию.

— Андрей, — ведьма по-прежнему не хотела на меня смотреть. — Давайте закончим нашу встречу. Считайте, что мы договорились. Вашему домовому ничего не угрожает, Люкс больше не будет посягать на его территорию.

— Что произошло? Вы… Ты… Можешь со мной поговорить? — я откровенно не понимал поведение ведьмы. Я снова протянул руку, чтобы потрясти женщину за плечо, но она отшатнулась. В какую-то секунду мне даже показалось, что она скривилась и хотела оттолкнуть меня, но вместо этого Всеволжская выпустила мне в лицо густую струю дыма.

От неожиданности я закашлялся. В глазах защипало, горло сжало спазмом и перехватило дыхание. Дым перед глазами превратился в туман, звуки стали далекими и глухими…

Если честно, я даже испугаться не успел. Туман исчез также внезапно, как и появился. Звуки снова стали четкими и громкими, а дыхание пришло в норму.

Я потянулся и огляделся. Естественно, что Всеволжской рядом уже не наблюдалось. Впрочем, я взрослый мальчик и даже не рассчитывал, что ведьма будет плясать вокруг меня с бутылкой минералки и заботливо интересоваться моим самочувствием.

Тварь — она и в Африке тварь. Все они такие. Интересно только, чем именно вызвана такая ее реакция. Неужели она знакома с Грабецким и его имя отчество вызвало немедленное желание уйти по-английски, не попрощавшись?

Внутри меня зудела мысль, что надо бы прояснить этот момент, но усилием воли я его подавил. Зарубочку в памяти оставим, но бежать к дверям Всеволжской с криками, что я требую сатисфакции было бы совсем глупо.

Гораздо полезнее сделать выводы, что я не очень умный и хитрый, а просто балбес. Ведьма развела меня простейшим мороком и смылась в неизвестном направлении. А если бы у нее были плохие намерения относительно моей тушки? Пускай наваждение длилось не очень долго, но секунд десять-пятнадцать я был абсолютно беззащитен. Со мной можно было делать все что угодно.

Значит, будет уроком мне на будущее, что в красивых женщинах опасна не только внешность. Ладно, позанимались самоедством и хватит. Главная цель похода к Всеволжской достигнута, я ей обозначил, что Степана трогать не следует, и теперь в случае эксцессов буду в своем праве.