Евгений Прядеев - Семейные разборки

Теперь я стоял на четырех лапах и внимательно следил, как вампир, широко улыбаясь, подбирается ко мне по большой дуге. Действовать стоило побыстрее, его товарищ уже, видимо, пришел в себя от потери конечности и собирался сейчас отомстить мне за своё увечье.

Я дёрнулся вправо-влево, желая обмануть противника, но вампиры были не так просты и довольно уверенно пытались взять меня в клещи. Вампиры обладают достаточно большой физической силой и способны двигаться с нереальной скоростью.

Я покрутил мордой, оценивая диспозицию, а затем внезапно кинулся на того бедолагу, что совсем недавно стал одноруким. Судя по всему, это было не совсем логично в глазах вампиров, потому что моё решение застало их врасплох. Каличный упырь как-то неловко попытался отмахнуться пока ещё целой конечностью, но я без затей сбил его с ног и теперь с истинно-животным удовольствием топтался по его телу.

Поначалу он пытался орать, но мои лапы, несколько раз наступившие ему на лицо живо заставили пересмотреть свои взгляды на громкие звуки. Второй кровосос было бросился на помощь своему товарищу, но прямо перед прыжком неожиданно замер и схватился за грудь.

Я увидел блик солнца, а затем вампир начал буквально гореть изнутри и таять. Через секунду лишь хлопья чего-то серого, похожего на пепел кружило над асфальтом, а позади я увидел помятого, но вроде как вполне здорового Мирона.

Мой напарник держал в руке арбалет и зло скалил лицо.

— Я хочу убить здесь всех! — по слогам произнес он. — У меня была почти новая машина!

Ну да, «Лэнд Ровер» теперь явно годился только на сдачу металлолома. И так не слишком новый, сейчас он представлял из себя груду искореженного железа, причем характер повреждений явно может вызвать море любопытства.

Я рыкнул, указывая лапой на лежащего вампира, а затем рявкнул чуть тише, мотнув головой в сторону Эдика, все еще зажимавшего кровоточащую рану на голове.

— Я тебя понял, — мгновенно сориентировался Мирон и достал из машины большой серебряный нож.

Я развернулся и бросился назад, где в жутком хороводе кружились вампиры Крамера и Грабецкого. Зрелище, доложу я вам, было жутким.

Кровососы дрались абсолютно молча, компенсируя тишину яростью и нежеланием щадить своих противников. Бойцы Крамера больше не стреляли из автоматов, поэтому бой превратился в рукопашную драку, причем наши неожиданные союзники явно проигрывали. Пять или шесть вампиров в черном облачении сбились в круг спина к спине и яростно отбивались от наседавших на них противников в камуфляжной одежде.

Тяжелей всего приходилось Крамеру. Один из врагов умудрился вцепиться ему в плечо клыками, и теперь лидер семьи мог орудовать свободно только одной рукой. Против него было четверо, но черный клинок и скорость, с которой им орудовал вампир, поражала всякое воображение.

Я рыкнул и бросился на помощь Крамеру. Прыжок! Хруст ломающихся под ударом моих лап костей не слышен за предсмертным воплем вампира.

Удар! Распоротый от живота до горла вампир обращается в кучку кружащегося на ветру пепла. Еще удар! Другой противник отлетает на несколько метров в сторону.

Не ожидавшие нападения в спину враги на секунду впали в замешательство, а воспрянувшие духом подручные Крамера пошли в отчаянную атаку.

Хруст! Крик! Удар! Прыжок! Еще удар! Еще! Еще!

Все кончилось быстро и внезапно. То здесь, то там громоздились кучки черного пепла, а подручные Крамера добивали двух отчаянно цеплявшихся за жизнь противников.

Я прислушался к своим ощущениям. У меня противно ныла левая лапа, и я никак не мог вспомнить, где именно мог я ее повредить. С другой стороны, кровь не течет и уже хорошо. Вон, союзникам досталось куда больше.

Изрядно помятый, но вроде бы целый Крамер с горечью оглядывал всего лишь четверых из оставшихся в живых своих людей, а затем подошел ко мне и, на секунду задумавшись, поклонился.

— Я твой должник, оборотень! — немного пафосно произнес он. — Еще немного и у Грабецкого могло получиться.

Я рыкнул ему в ответ и заспешил обратно к своим друзьям. Оборачиваться обратно мне не хотелось. Неизвестно, какие еще сюрпризы могут поджидать нас в этом поместье, а в медвежьей шкуре шансов выжить у меня гораздо больше.

Мирон возился возле Эдика, который категорически отказывался бинтовать голову и прихлебывал какой-то эликсир из сумки моего напарника. Выглядел он не то, чтобы здорово, но скорей всего дело было в том, что он так и не умылся. Размазанная по лицу кровь явно не придавала ему красоты.