Ande - Старые долги

— Российским?

— Ну, то есть Советским. По сути, финская сторона будет отделом договоров концерна.

Я, вообще то, ожидал простой протокольной встречи. А они вон как увлеклись. Тем не менее, выбросил все лишнее из головы …

Разговор закончился вначале пятого. За это время мы успели погулять, пообедать, и снова погулять. Петров чувствовал, что я чего то недоговариваю. И пытался понять даже не что я скрываю, а чем это может грозить. Но, кажется, решил, что ничего страшного не ожидается. Уже был заметен скорый вечер.

Я посетовал, на то, что можем опоздать на поезд. Петров с барского плеча дал свою черную волгу с мигалкой. За руль уселся Андреев. И мы помчались.

— Кажется все прошло нормально? — спросил Пекка.

— Посмотрим. Петров же сказал, что обсудит с товарищами. Будем ждать, чего он там наобсуждает.

— Раз он дал свою машину- все неплохо. — сказал СанСаныч. — Вы давайте, держитесь, а то и вправду опаздаем.

И он прибавил. На Финлянский мы приехали впритык. Почти бегом добрались до вагона. Пожали руки. Я помахал вслед последнему вагону.

— Ты куда сейчас? На Обводный? Или обратно, за машиной?

— А скажи мне СанСаныч, откуда ты знаешь, где я живу?

— Ха. Ну ты спросил. Сам должен понимать.

— Вот чего я не люблю, так вот этой детской многозначительности. Типо мы- огого! А всех дел то- Цыбин болтун.

— Вот видишь, и спрашивать не стоило. И ты бы отдохнул. А то выглядишь не очень. Девушку позови. Ну, сам знаешь.

С мигалкой — это быстро. Я отдал ключи от своей машины и попросил перегнать к Управлению.

Войдя домой включил чайник и телевизор. Закурил, размышляя, не позвонить ли мне Джессике? Или Монике? Или обеим сразу?

И с этими захватывающими мыслями я заснул перед работающим телевизором. Проснулся в пол третьего ночи. Светил пустым экраном телевизор. Все выключил, разделся и уже лег правилно. Перед тем как снова отрубиться, успел подумать, что все неплохо.

Где то в это время…

— Кать, а что у тебя с Антоном?

— Ничего.

— А что же ты? Наши факультете очень интересуются! Уведут.

— Пусть уводят. Он меня бесит. Дурак какой то.

— Кать, ты чего? Нука, посмотри на меня.

— Ал! Ну чего пристала?

— Ты чего покраснела? Ой, смотри Катька…

— Анатолий Петрович! Уделите минутку?

— Сереженька! Вспомнил про старика? Что у тебя стряслось?

— Вовкин младшенький тут учудил. Стройотряд Управлению сватает.

— Хехе. Вот стройотрядов у нас еще не было.

— Вы поддержите меня, если я с этим предложением выйду?

— Ты знаешь, прилетай, тут много вопросов накопилось. Обсудим.

— Да. В среду, с утра, буду.

— Антон. Я разговаривал с Болдиным. Он и Алла готовы быть с пятого по десятое Декабря. Определяйся по датам и свяжись со мной.

— Кирилл. Институт конечно поддержит такую инициативу. Но в кап страны стройотряды еще не ездили. С чего такая блажь?

— У нас учится студент, он работает на пол-ставки в Управлении. Говорит, что в рамках социальных программ Управление решилось на такой эксперимент. Если все пройдет успешно, отряд будет ежегодным.

— Однако! А что Горком?

— Оба Горкома — за.

— Что нужно от нас?

— Я на таком концерте никогда не была. Так здорово!

— Ну да, они все такие классные!

— Дура! Какие песни хорошие! Особенно которая про актрису. Как думаешь, это Антоша про Максу сочинил?

— Вот еще!.Он щас за малолеткой с первого курса бегает, наверное ей поет.

— Эх. Если б мне такие песни сочиняли…

— Да я бы с Тошей и без песен согласилась бы.

— Слушай! Мамой клянусь, ни с того ни сего стукнул! Да так больно! Стояли, разговаривали. А он совсем урод. Если б не внезапность, я бы его тамзакопал. А их еще и двое было. Ногами били.

— А что твоя девушка говорит?

— Женщина! Любит мужчинам нравиться! Я и хотел с ним поговорить, чтоб не лез. И ей сказал, что с ним разберусь

— Ну давай подъедем. Объясним, как себя вести правильно.

— Да я сам. Ты просто последи чтоб никто не лез. Он вообще никто, на гитаре песенки поет.

Жизнь — это лишения и страдание. Я трясся в промерзшем трамвае на учебу. Потому что такси, при заказе по телефону, могло быть подано только в течение двух часов. И нечего возмущаться, молодой человек. Те, кому и вправду надо, с вечера заказывают. Проезжающие мимо частники интереса ко мне не проявили. Стиснув зубы, поплелся на трамвай. Ночью выпал снег. Белые улицы под черным небом.

Возле Фрунзенского универмага вылез, и подумал мысль про ввалится к СанСею и позвать на учебу. Сладко представил его несчастное лицо. Взвесил, насколько я садист. С негодованием отметил в себе ростки человечности. Но решил выкорчевать их потом, в конце недели, а не сейчас. После выходного любой дурак легко встанет. А вот в пятницу…