Егор Чекрыгин - Хроники Дебила. Свиток 5 (вычитка)

В общем, дальше мы не пойдем, уж больно прибой сегодня сильный. И так доплывешь… Да, кстати. Хииовитааку, если спрашивать будет, скажи, что мне у него совсем даже не понравилось, потому как он с гостями плохо обращается. И потому мы в его земли дальше не пойдем. Мы все товары лучше будем тем самым ирокезам продавать. Или в Улоте. А уж он потом пусть у них втридорога выкупает… А еще по всему побережью порочащие его слухи распространим, чтобы вообще никакие купцы к нему не плавали… Ну все, прощевай!

Долго прощаться, проливая слезы печали, почтенный староста не стал, а шустро шуганув за борт, поплыл к берегу. Легко выскочил на пляж и… вот ведь поганец — погрозил нам вслед кулаком. Вот тебе и налаженный контакт.

А с другой стороны, после того, как скучающий возле лодки Дор’чин переправил половину его захоронки на нашу посудину, на что-то другое рассчитывать и не приходилось… Опять же, моя вина. Надо было предусмотреть такой вариант и предупредить капитана, чтобы соблюдал умеренность. А я наоборот сказал ему «Забрать наши вещи, ну и что еще в пути пригодится, прихватить». Вот он и давай хватать…

Но с другой стороны, мы вроде как показали местным прибрежникам, что помимо аиотееков в мире существует и какая-то другая сила. Так что, если теперь сможем грамотно этим знанием распорядиться, они один хрен встанут на нашу сторону или хотя бы будут сохранять нейтралитет. Потому как грабеж, это дело житейское. А вот переть против Силы — как раз не житейское. В смысле, можно жизни лишиться.

Так что, хоть кулаком Дос’тёк ради успокоения собственных нервов нам и грозил, однако есть большая надежда, что своим хозяевам он скажет все так, как мы и договаривались. В конце концов, это в его интересах, поскольку я лично разработал для него отличную систему отмазок от всех обвинений. Так что, если только конечно не попадется под горячую руку, будет жить.

Ну да рано или поздно, а дорога из пункта А заканчивается в пункте Б. Вот знакомые отмели и мыс, а за ними поселок нашего дорогого и весьма негостеприимного друга Бир’кека. А вон уже и знакомые ирокезские рожи высыпали на берег нас встречать.

— Уй блин… Осторожнее обнимайте, сволочи. У меня спина не железная… И по плечам нехрен хлопать так сильно, каждый удар, электрическим разрядом проходя по спине, отзывается аж в пятках ног.

— Эх… Где это тебя так? — сочувственно спросил Лга’нхи.

— Аиотеекская плетка, — с видом знатока заметил Тов’хай, чья спина тоже хранила на себе следы знакомства с этим дивайсом доисторических педагогов. — Тебя поймали?

— Так надо было, — гордо ответил я, невольно морщась от боли. — Чтобы враги не поняли, с кем имеют дело. И вообще, чего на солнцепеке болтать, пошли-ка лучше в тень. Да и пожрать бы не мешало.

Рассказы, расспросы, уточнения, завирания и заверения что «все так и было» продолжались до самого вечера.

В который раз узнал, насколько же я крут и нереально ужасен — всех обманул, а кого не обманул, тех зарезал. Пришел на помощь друзьям в самый печальный момент их жизни и всех спас. А потом еще и испепелил вражескую крепость фактически одним своим колдовством… с крохотной помощью коровкиного жира и огня. Но коровкин жир был нужен, оказывается, исключительно как подношение духам, а огонь возник сам собой, почти что и не пришлось камнями друг о дружку стучать.

Я, впрочем, тоже не отставал и нахваливал своих подельников на всю широту своей фантазии, раздувая в эпический подвиг вовремя подхваченное из воды весло или самую быструю пробежку от крепости до моря.

Все привычно делили в уме сказанное на десять и все равно продолжали восхищаться нашей храбростью, мужеством и смекалкой. Все-таки, хорошо находиться в окружении настоящих друзей и, что не менее важно, отлично понимающих тебя и твое нынешнее состояние. Когда после дикого напряжения нервов и мышц тебя постепенно начинает отпускать и ты становишься необычайно болтливым или наоборот, уходишь глубоко в себя и только лестные речи твоих товарищей способны достучаться до твоего сознания в эти минуты и вытащить его наружу. Когда сдерживаемые ранее чувства, слова и эмоции начинают бить из тебя фонтаном, и ты хочешь поделиться ими с друзьями, потому что только друзья смогут понять, оценить и поддержать.

Ведь они — не то что сидящие у экранов телевизоров или за книжками «объевшиеся» зрелищ зрители, которым простого, десяток раз отрепетированного и просчитанного прыжка с крыши одного многоэтажного дома на другой уже недостаточно для щекотки нервов. «Подумаешь, мы в кино еще и не такое видели», хотя сами подчас не решатся даже канаву перепрыгнуть. Вот кабы герой в прыжке еще десяток сальто сделал, беспрерывно паля по врагам из пулеметов или расшвыривая в разные стороны заковыристо выточенные сюрикены… Вот это бы было круто. А так…