Егор Чекрыгин: Хроники Дебила. Свиток 5 (вычитка)

Так-так... Значит, мои подозрения были абсолютно обоснованными, и Мокосай и впрямь оказался в полной заднице.

— Хм… И насколько сильны эти волнения? — многозначительно подмигивая в ответ, спросил я.

— Ну, я слышал, будто некие люди, состоящие в близком родстве с покойным Виксаем, начали поговаривать, что Мокосай слишком слаб, чтобы править страной, и стоит облегчить ему жизнь, разделив с ним это тяжкий груз забот.

— И много ли таких «поговаривающих»? — осведомился я.

Дальше пошла долгая и нудная игра в слова. У Мордуя явно была какая-то информация о творящихся в Иратуге делах, но он не собирался ее нам выкладывать, пока не выведает как можно больше о наших намерениях.

Как я понял, его очередная братоубийственная распря у соседей вполне устраивала. И вовсе не потому, что он был таким редкостным гадом и разжигателем войны. Просто Олидика сейчас, после долгой осады аиотееками и множества убитых в Битве у Озера воинов, была довольно слаба, и потому могла показаться соседям лакомым кусочком. Как мне уже давным-давно поведала Осакат, само слово «Олидика» означало черный камень, из которого добывают олово. И в недрах горы, на которой стояла Крепость, были залежи этой руды, которую едва ли не с поверхности откалывали.

Да и плюс к тому, как мне объяснили коллеги-шаманы, руда эта была очень богата и легко переплавлялась в металл. Было в Олидике и еще несколько мест, где так же легко добывалась столь же качественная руда, отчего у меня, признаться, давно уже появились подозрения, что Олидика как раз и образовалась, как сообщество людей, умеющих добывать руду и плавить олово. Так сказать, объединение по профессиональному признаку. Несколько племен рудокопов, связанные общим трудом и общим знанием, скорешились вместе, дабы противостоять неумехам-соседям.

Возможно это и не так, но тогда как объяснить, что почти все запасы этой руды оказались сконцентрированы в одном царстве?

Короче, я сам предупреждал Мордуя еще в самую первую нашу встречу, во время своего «спецгадания», что имеющиеся тут запасы олова — слишком лакомый кусочек для любого захватчика. Войны за полезные ископаемые, это отнюдь не изобретение поздних эпох.

Конечно, захватывать всю страну Иратуг не станет, — дороже обойдется. Но вот на то, чтобы отхватить несколько лежащих на границе рудников и стратегически важных речек и долин, тамошние жители вполне могут позариться.

А тут Олидике достаточно только утратить монополию на качественную и легко добываемую оловянную руду, чтобы сразу понести колоссальные убытки — цены сразу упадут, и поток ништяков резко уменьшится. Мордуй это прекрасно понимал и оттого искренне желал соседу оставаться слабым и раздробленным гражданской войной. И потому в деле помощи Мокосаю и установления крепкой царской власти в Иратуге он был нам не помощник.

Но с другой стороны, Мордуй прекрасно понимал расклады — степень вовлеченности Леокая и степень его влияния как на нас так и на Иратуг—так что откровенно отказать хоть в какой-то помощи нам не мог.

Тем более что мы родня.

Тем более что мы очень полезная родня, да к тому же и ближние соседи, готовые в случае чего прийти ему на помощь… ну вот хотя бы против того же Иратуга.

Тем более что мы были родня и соседи, с которыми лучше не ссориться, дабы не оказаться меж нами и Иратугом, как меж двух огней.

Потому-то Мордуй и торговался вовсю, пытаясь заручиться какими-то гарантиями и, сделав максимально возможный минимум, получить максимум ништяков.

Увы, но все упиралось в наши в Лга’нхи возможности хоть что-то ему надежно гарантировать. Даже мы не знали, что может взбрести в голову Мокосаю. Иногда маленькая победоносная война — это самый легкий способ упрочить свою власть и уменьшить противостояние в обществе. (Признаюсь, я рассматривал подобный вариант в своих абстрактных рассуждениях о способах помощи будущему шурину).

Но и прямо сказать о своем бессилии мы не могли — все-таки, я был Великий Шаман, а мой брат — еще более Великий Герой.

А на утро ноги словно бы сами понесли меня в мастерские, где я весьма надеялся встретить старых приятелей и вволю наболтаться на специфические профессиональные темы.

Во-первых, только там я наиболее удачно совмещаю приятное с полезным. То есть, навожу контакты с местными, плюс блистаю в дисциплинах, в которых реально разбираюсь. Ведь что на войне, что на охоте, что в медицине и даже камлании, — я полный профан и прекрасно это сознаю. А в мастерских я могу быть специалистом без всякого обмана, и этот отдых от бесконечного враньяпозволяет мне отдохнуть душой от всех моих жизненных заморочек.