Егор Чекрыгин - Хроники Дебила. Свиток 5 (вычитка)

…А потом привычные и испорченные знанием потомки… Испорченные знанием, которое ценой неимоверных усилий, а порой и ценой жизней, добывали предки, начинают глумиться над их подвигами, дескать, какого-то там вепря ваш Геракл убил? — Гы-гы, — вепрь это вроде как свинья такая, да? — А где был Степашка, когда Геракл Хрюшу мочил?

…Вот потому-то и приходится нам, честным рассказчикам, и приходится резко добавлять отрицательным персонажам своих правдивых былин роста до неба, клыков, когтей и чешуи, дабы подобные засранцы хоть чуточку могли осознать величие подвигов наших героев!

М-да, а вот еще знакомые места и не менее знакомые лица. Вот за этим перевалом как раз и начинается Великий Иратуг, а встречающую нас делегациювозглавляет… ну кто бы мог подумать, мой дорогой друг и шпион по совместительству, старина Накай собственной персоной… За что только ему такое Щастье?

Хотя конечно он тут не единственный знакомый. Если не считать парочки молокососов, явно «этого года призыва», в патруле, что встретил нас в поселке на границе, были почти все знакомые физиономии. Еще полгода назад мы все вместе, а подчас и плечом к плечу, бились с аиотееками, а до этого — как минимум вон те трое почти все лето жили у нас в поселке, неся дозорную службу… Причем как раз, по преимуществу, именно с бойцами «диверсионной оикия». Так что оказанный нам сегодня прием даже отдаленно нельзя было сравнить с тем, как встретили нас в прошлый раз. Сейчас у всех иратугских «пограничников» на мордах сияли довольные улыбки, а копья спокойно лежали на плечах, и никто даже и не думал тыкать ими в нашу сторону. Даже несмотря на то, что на сей раз мы привели не одного, а аж целых пять верблюдов.

— Привет, дружище Накай! — радостно поздоровался я персонально с ним, после того как все радостно переприветствовали друг дружку хлопками по плечам и радостными возгласами… А потом добавил, глядя в его, вдруг ставшими затравленными и несчастными, глаза. — Как приятно, едва войдя в ваше замечательное и искренне любимое мной царство, сразу увидеть твое лицо… Напоминает старые времена, не правда ли?

Накай испуганно дернулся и невольно потрогал свое лицо, словно бы проверяя все ли там на месте, — видать, и правда припомнив нашу первую встречу и то, как я глумился над его внешностью, слепив глиняную статуэтку его персоны и производя над ней всяческие садиско-магические манипуляции. Думаю, благодаря сильной внушаемости пациента и моей собственной репутации Великого и Ужасного бедолага уже искренне поверил, что все что я делал с фигуркой отображалось и на его внешности. Короче, грех таким пользоваться, но не воспользоваться для всеобщего блага —еще грешнее.

— Так какому удачному стечению судьбы, дорогой друг Накай, я обязан Щастьем лицезреть твою физиономию, едва войдя в ваше Царство?

— Так это, живу я здесь, — буркнул Накай, яростно ухватившись за амулеты при словах «Щастье» и «физиономия», вероятно заподозрив, что это какие-то магические заклинания. — Все мы тут живем. Смотрим, чтобы никто чужой не пришел из-за перевала в царство, в том наша служба Царю Царей Мокосаю.

— А будешь ли ты, как и в прошлый раз, сопровождать нас до Дворца твоего Царя Царей? — уточнил я.

— Не-е! — радостно выдохнул Накай. — Тогда-то вы были неизвестно кто, да еще и с демоном-зверем тем неведомым шли. — Он опять испуганно покосился на верблюдов, словно бы только что осознав, что мы опять идем с «неведомыми зверями». — А теперь-то мы вас знаем. Да и Царь Царей Мокосай давно уже прислал человека, с наказом, что если ты или еще кто-то из ирокезов появится, препятствий вам не чинить, а совсем даже наоборот. — Накай радостно поглядел на едва поднявшееся в зенит солнышко, и, видать, мысленно прикинув, какое расстояние от заставы мы успеем отмахать уже к сегодняшнему вечеру, расслабленно выдохнул. — …Так что можете идти, куда хотите. Мы мешать вам не станем.

— Мне… Нам с Вождем Лга’нхи и всем воинам ирокезов очень приятно встретить в славном Царстве Иратуг такой теплый прием и столько хороших друзей — церемонно высказался я. — Однако лично мне весьма печально так быстро расставаться с тобой, дорогой мой приятель и друг Накай. И потому я, хоть и понимаю, что твой долг призывает тебя оставаться на своем посту, все же прошу сопроводить нас в пути хоть немножечко… Ну вот до вечера хотя бы. А там посидим у костерка, вспомним прошедшие дни и битвы, где вместе рубились они… в смысле, мы. А утром, с печалью и тоской, я отпущу тебя обратно. (Уточнять, кому предстоит печалиться и тосковать, я не стал).