Василий Криптонов - Потерявшие судьбу

Каммат замер с открытым ртом. Олтис и Ринтер переводили взгляды с него на герцогиню и обратно.

— Что? — засмеялась Атсама. — Никто не слышал? Ну так позвольте, я расскажу.

— Что ты несешь? — невпопад ляпнул Каммат, но внимания на него никто не обратил.

Атсама, заложив руки за спину, принялась расхаживать по полянке.

— Да будет вам известно, — говорила она, — что лорд Каммат — величайший мыслитель. Жаль только, что мысли его не интересуют никого из вампиров. Впрочем, к чести седовласого мудреца стоит заметить, что вампиров вообще мало что интересует, помимо крови. Итак, что же он делает в своем имении?

Остановилась, окинула взглядом лица. Ринтера и Олтиса — заинтересованные, Каммата — яростное.

— Раз в неделю-другую господин Каммат собирает людей во дворе. У него есть специально подготовленные скамейки, простые, из неструганных досок. Сам же мудрец восседает на шикарном кресле, покрытом выделанной кожей…

— Атсама! — фальшиво улыбаясь, перебил Каммат. — К чему все это?

— Сейчас расскажу, спасибо за наводящий вопрос. Итак, устроившись в кресле, господин Каммат несколько минут сидит молча с закрытыми глазами и вздыхает. Говорят, в эти минуты у него бьется сердце. Он позволяет себе ровно три вздоха. Проверенное число. Если больше — люди начинают зевать, меньше — не успевают проникнуться благоговением.

— Прекрати пороть чушь, — прорычал Каммат.

— О, нет, пусть продолжает! — Из легкого облачка тумана посреди поляны появился король Эрлот. — Пока ждем последнюю жертву, можно и поболтать, не так ли?

Атсама поклонилась, отметив, что остальные лорды последовали ее примеру, и продолжила рассказ:

— Господин Каммат обычно начинает с того, что указывает концом посоха — ах, я не упомянула посох? — на кого-нибудь из людей и спрашивает, плохо ли тому живется. Поначалу люди смущались, но потом привыкли, и теперь смело заявляют: «Да, господин, плохо нам живется. Вот раньше — хорошо было!»

Под насмешливым взглядом Эрлота Каммат не знал, куда деваться. Вертел головой, отходил в сторону, но успокоился лишь когда король обратил все внимание на рассказчицу.

— Дождавшись нужных слов, господин Каммат вздыхает снова и начинает говорить. «Глупые вы создания! — Тут Атсама нарочито приглушила голос ради сходства с Камматом. Ринтер и Олтис рассмеялись громче прежнего. — Жалуетесь на долю, а того не ведаете, что Река вам такое испытание уготовила. Известно ведь, кто достойно долю свою здесь вытерпит, тот По Ту Сторону весело да беззаботно живет! Вот, взять меня. Завидуете вы вечной жизни моей, силе и власти, роскоши, в которой я существую. Но потребна ли мне та роскошь? Мне, привыкшему довольствоваться тем ложем, что любой клок земли обеспечит? Нет. А нужна эта роскошь лишь для того только, чтобы в душах ваших злобу и зависть пробуждать, испытывать их. А власть и сила мне к чему? Наделила меня всем этим Река, чтобы стражем я стоял между вами и Нею. Усмирите свою гордыню, опустите головы, раскайтесь в мыслях дурных и поступках, и будет вам благо. А не будь меня тут, над вами, вечно, тонули бы во грехе, а По Ту Сторону работали бы в каменоломнях без сна и отдыха».

Герцогине пришлось остановиться, потому что Олтис уже визжал от смеха, обнимая дерево, чтоб не упасть. Ринтер смеялся осторожнее, прикрыв губы ладонями. Эрлот же, улыбаясь, глядел на Атсаму. Она улыбнулась в ответ и продолжила:

— Снова вздыхает умудренный седовласый старец и говорит: «Что бы выбрали вы? Срок жизни свой, исполненный удовольствий и веселья, а после — каменоломни без срока, или же праведных страданий исполненную жизнь свою, а после — негу и умиротворение? То-то же. И не ропщите вы, ибо стократ мне хуже, чем вам! Я вечность пребуду пастырем вашим, и нет мне надежды на забвение. А сила моя, роскошь жилища — слабые то утешения…» Долго так может говорить мудрый Каммат. Потом отпускает всех величественным жестом и подзывает баронетов. Пока люди расходятся, он незаметно указывает какого-нибудь юношу с милой мордашкой и уходит, постукивая посохом. Юношу затем уводят, и больше никто его не видит. Кроме господина Каммата, разумеется. Господин Каммат показывает ему краткий путь к неге и умиротворению у себя в спальне, где обычно и протекает Великая Река. Вот какой он, Каммат. Доблестный спаситель людей от каменоломен. Одного не понимаю: зачем По Ту Сторону столько камня, что его вечность добывать приходится? Не иначе как огромное изваяние строится. Статуя до небес. С посохом.