Марк Домаха - Ботран

Снова дождавшись пока мои спутники, удалятся на достаточное расстояние, я провел точно такую же процедуру с трупами наших спутников, как и с трупами эльфов. Но догнал ушедших только через сорок минут. Хоть и шел за ними, держась на расстоянии трехсот шагов. Когда я их догнал, на лицах моих спутников появилось выражение любопытства. Но я проигнорировал его, сосредоточившись на передвижении. А еще меня терзали мысли, что если нас нашла одна тройка, то после того как она исчезла нас будут искать другие. Можно бросить своих спутников и уйти вперед. Они не смогут передвигаться с моей скоростью. Но они мне были нужны. Я строил планы легализоваться в империи, как член команды потерпевшей кораблекрушение. Я поддерживал максимально возможную скорость движения, ориентируясь на возможности своих спутников. Иногда немного отрывался вперед, но потом притормаживал, чтобы они догнали меня. При очередном отрыве, когда следовавшие за мной отстали и как они думали, я их не слышу, между ними произошел разговор.

— Почему мы выполняем его указания? Прозвучал вопрос.

— Потому, что если бы не он. Мы бы уже все погибли. Последовал ответ.

— С чего это?

— Он из ларов. Ты, что до сих пор этого не понял? Да и ларг слушает только его. Если бы не он, алланы нас бы уже расстреляли. И он наверняка маг, ведь как-то он определил, что за нами идут.

— Ну и что. Он совсем пацан. Что он может?

— Может он ничего и не умеет, но ларга ты никуда не денешь. А если он прикажет, то он и с тобой разделается точно также как и алланами.

Меня такая постановка вопроса устраивала. Выполняют мои указания и ладно. Если заартачатся, брошу их и свалю сам. Думаю и без них смогу выйти на порт, идя вдоль берега.

Три дня нас никто не трогал, а потом на моем сонаре появились метки, которые следовали по нашим следам. Я подал знак, и все остановились, уставившись на меня с вопросом.

— За нами идут. Сообщил я.

На этот раз никто спрашивать о том, как я узнал об этом, не стал. Они, молча, ждали моих указаний, что будем делать дальше. Но как только мы остановились, метки тоже прекратили движение, а потом отошли назад, скрывшись из поля моего обзора. Постояв еще немного и убедившись, что они не следуют за нами, я дал команду двигаться дальше. Через час, я обнаружил метки впереди, по пути нашего движения. Мы снова остановились. Повторилась та же история. Метки удалились, снова скрывшись с моего сонара. Так мы и двигались до самого вечера. Останавливались когда появлялись метки в поле моего зрения и продолжали движение, как только они исчезали. Я мог идти и ночью, но мои спутники в темноте, как я, не видели, поэтому пришлось останавливаться на ночевку. Всю ночь я провел, бодрствуя, ожидая ночного нападения. Ночью нас никто не тронул. Но после того как мы начали движение утром, на сонаре снова впереди появились метки, но теперь их было не три, а больше. Но и в этот раз они снова скрылись, после нашей остановки. По их поведению я понял, что они каким-то способом тоже могут видеть нас. Я послал Барса вперед проверить кто там, но если честно, то никаких сомнений, что это эльфы у меня не было. И попросил его, если впереди на нас устроили засаду, предупредить меня об этом. Все дело в том, что я допускал, что я могу кого-то и прозевать. Например, Барс отражался на сонаре, пока я контролировал его метку, а как только переставал, он исчезал и снова появлялся лишь на расстоянии пятидесяти шагов. Как он это делает, или это его природные, врожденные качества я еще не выяснил. Но поставил задачу выяснить и этот вопрос в свою очередь задач.

Половину дня мы двигались в таком же режиме, как и вчера, а после полудня, по показаниям сонара стало ясно, что нас окружают. К нам стали приближаться со всех сторон одновременно, в поле моего обзора попало двадцать меток. О чем я и сообщил. Мои спутники заметались, часть бросилась в одну сторону, часть в другую. Я тоже не знал, что делать и куда двигаться дальше. Поэтому ринулся в промежуток, между метками, усилив свой щит по максимуму. Первые стрелы стали прилетать, когда до меток было порядка трехсот шагов. Мой щит, вспыхнув, отразил две стрелы. Я стал качать маятник метаясь между деревьями. Стрелы сыпались сплошным дождем. У меня даже не было возможности посмотреть, что стало с моими спутниками. Все чаще стал вспыхивать щит. И в один из моментов мой щит был пробит светящейся в «аурном» зрении стрелой. Она попала мне в плечо, пробив его насквозь. Я, не останавливаясь, обломав древко, побежал дальше, игнорируя боль и делая резкие уклоны из стороны в сторону с целью затруднения прицеливания. Но что-то пошло не так, на меня стала накатывать тяжесть, и двигаться становилось все трудней. А бросив взгляд на место, куда воткнулась стрела, я увидел, что он него по телу растекается темнота. На «взгляд» я потратил всего мгновенье, но за это время в меня сразу вонзилось еще две такие же, светящиеся стрелы. Дальше уже бежать сил не было. У меня подкосились ноги, и я опустился на землю. Уже сидячего меня, пронзило еще четыре стрелы, это я зафиксировал, краем уплывающего сознания, уже сходя с ума от охватившей меня боли, которая была в тысячу раз сильней, чем любая ощущаемая мной ранее, перед тем как на меня опустилась темнота.