Дмитрий Гельфер - Серые будни богов

— Только посуху… Боги, как я их понимаю!

Совпадение или нет, но тракт, по которому ходили караваны, пролегал вдоль кромки леса параллельно реке. И как заметил Кадай, «если есть дорога, то рано или поздно она куда-нибудь да выведет». Пыль, оседающая на мокрую одежду, быстро придала им малопривлекательный внешний вид. Эдакие путники, бредущие пешком от самого Зульгарата если не дальше. Солнце уже целиком показалось из-за горизонта, когда им навстречу попался сонный крестьянин на телеге, запряженной флегматичной кобылкой. Встрече в такую рань он сильно удивился, но на вопросы ответить не отказался. По его уверениям дальше по дороге должна была обнаружиться большая деревня Запороженка. Где, помимо всех прочих прелестей, присущих месту обитания людей, имелся и постоялый двор.

Основательное двухэтажное строение, примостившееся прямо у дороги, показалось на глаза смертельно уставшей парочки как раз ко времени позднего завтрака.

— О! А вот и постоялый двор. Сейчас бы в кровать завалиться, — Мечтательно протянул Ленгмар, едва сдерживая зевоту. — И чтоб сутки никто не трогал.

— А я бы для начала наелся от пуза, — Вторил ему Кадай. — У меня меди почти на серебруху. Как думаешь, хватит?

— Не знаю.

Ленгмару оставалось только диву даваться, каким чудом Кадай не потерял отобранные у стражников деньги и меч. Магия какая-то, не иначе. С другой стороны он и сам умудрился сберечь самый главный трофей — Крылья ветров.

Еще загодя стало заметно, что между постоялым двором и деревенькой, разместившейся чуть в стороне от дороги в низине у реки, все пространство обильно заставлено знакомыми цветастыми палатками зульгарцев.

Да и сам постоялый двор встретил их шумом и суетой. Ленгмар пробежался взглядом в поисках свободного столика и не обнаружил ни единого. То ли сонный уже и невнимательный, то ли и в самом деле все места заняты смуглолицыми торговцами.

— Уважаемая, это не вы случаем, хозяйка заведения? — Кадай тем временем ухватил под локоть раскрасневшуюся дородную тетку, что носилась по залу, будто пчелой ужаленная. — Нам бы номер скромный на двоих и поесть чего…

— Мест нет! Ставьте свои палатки на лугу, — Ответила та явно заученными фразами. — И вообще, вы чего с утра заявляетесь?

— Уважаемая, мы не караванщики и палаток у нас нет. Шли всю ночь, притомились. Нам бы крышу над головой и то ладно…

Только после этой фразы тетка удосужилась смерить Кадая с Ленгмаром оценивающим взглядом, и разочаровано вздохнула.

— Ничем не могу помочь, мне сейчас не до вас. Всю эту ораву, — Она обвела пальцем сидящих вокруг торговцев. — Надо завтраком накормить. В дорогу харчи снарядить. Вот выпровожу их, тогда приходите. К полудню, не раньше.

Ленгмар было расстроился, но его попутчик продемонстрировал недюжинный талант торговца и таки выбил укромный уголок до следующего утра.

Как понял Ленгмар, за право ночевать на чердаке конюшни ушла вся их скромная наличность. А если «дорогие гости» соизволят помочь с мытьем посуды и уборкой зала, то и на еду могут смело рассчитывать. Без выпивки, естественно. Предложение «неслыханной щедрости», но Ленгмар был слишком измотан, чтобы встревать в спор со своим категорическим несогласием гнуть спину за еду. Баронет он или кто? Лучше уж останется голодным.

Чтож, раз на завтрак им рассчитывать не приходится, а обед еще предстоит отрабатывать, то смысла околачиваться в таверне Ленгмар не видел.

Он направился было к выходу, рассчитывая, что и Кадай последует его примеру, но маг зацепился языками с каким-то богато одетым зульгарцем. Разговор велся не на имперском и Ленгмар ровным счетом ничего не понял. Постоял немного рядом, но когда осознал что это надолго, а сам он засыпает стоя, махнул рукой и направился на поиски отведенного им места.

В конюшне никто даже не удосужился поинтересоваться, имеет ли он право ночевать на чердаке. Взобравшись наверх по шаткой приставной лесенке, он просто рухнул в мягкую гору соломы. По давней привычке не раздеваясь.

На этот раз из мира грез Ленгмара выдернул запах. Невероятно аппетитный запах каши. Как только юноша осознал, что это так пахнет, его желудок отозвался жалобным бурчанием. Идея голодать, лишь бы не горбатиться на кухне, уже не казалась такой здравой.

— А! Проснулся, соня?

Чердак занимал не все пространство конюшни. Часть помещения имела «второй свет» и Кадай сидел как раз на краю, свесив ноги.