Дмитрий Гельфер - Серые будни богов

— Люди Уствина, — С пафосом в голосе начал свою речь Пепел. — Вы ждали этого зрелища целый год. Вы гадали, кто на этот раз станет сильнейшим бойцом на празднике «Схода снегов». Срок настал!!!

— Дорогие гости из Зульгарата, — Продолжил он, прогуливаясь по помосту и через слово патетически воздевая руки к небу. — Вы искали среди своих сородичей достойных воинов и возлагаете на них свои надежды. Их черед пришел!!!

На возвышение по очереди поднялись трое бойцов. Теперь у Крэйвена не оставалось никаких иллюзий по поводу того, что именно Пепел вкладывает в понятие «боец».

Первым шествовал Гром. Даже сейчас, будучи трезвым, Крэйвен с трудом признал бы в этой глыбе человека. Гром хозяйски прохаживался взад и вперед по помосту, периодически вскидывая обе руки в приветственном жесте и издавая звериный рык. Толпа отвечала одобрительным гулом.

За ним следом поднялись бойцы, приехавшие с караванами. Один был коренным Зульгарцем и не сильно уступал в росте и ширине плеч Грому. Только в его случае это не выглядело как грубая, звериная суть. Гладко выбритый череп, кожа цвета благородной бронзы, он походил на статую воина из какого-нибудь храма или даже императорского дворца. Скрестив на груди огромные ручищи, он застыл на краю помоста и спокойно наблюдал за суетой Грома.

Второй приезжий — гардахарец. Тот самый, о котором судачили мальчишки. По мнению Крэйвена тот выглядел внушительно, но как-то уж слишком нескладно. Ростом он превосходил обоих противников, но никак не массивностью. Весь длинный и неуклюжий он накинул на плечи овечий тулуп, явно с чужого плеча. Рукава тулупа едва доставали до локтей, а подол болтался заметно выше колен, что придавало внушительной фигуре комичный вид. Боец из Гардахара тоже остался у края помоста и, рассеяно оглядываясь вокруг, совершенно по детски улыбался. И еще периодически чему-то кивал головой. Присмотревшись, Крэйвен заметил, чему, или вернее, кому кивает чернокожий гигант. Рядом с помостом, вытягиваясь на цыпочках и активно жестикулируя, стоял зульгарский паренек и увлеченно о чем-то вещал. Понаблюдав немного, Крэйвен понял, что паренек — переводчик. Хотя чему удивляться? Не все в этом мире говорят на вальнарском. Даже среди тех, кто торгует с империей.

— Итак! Кто же из этих славных бойцов окажется лучшим? — Продолжал нагнетать Пепел. — Встречайте, восхищайтесь и ужасайтесь! Наша гордость, боец из Уствина — Гром.

Любимец местной публики в очередной раз вскинул руки и по-звериному рыкнул. Толпа взорвалась в ответ. Пепел дал несколько мгновений на овации и стал жестами просить тишины.

— Наш гость из солнечного Зульгарата, личный телохранитель знатнейшего купца Сальмана ибн Сарема… — Букмекер выдержал паузу, давая возможность купцу насладиться вниманием к своей персоне. — Великий воин — Зафир ибн Вобар!

Зульгарец сделал короткий шаг вперед и поднял руку, зажатую в кулак. Ему не досталось оваций, равных тем, что пришлись на долю Грома. Хлопали только соотечественники. Пеплу не пришлось стараться, чтобы утихомирить толпу, и он продолжил:

— Еще один гость, на этот раз из знойного Гардахара — Саваах Имба, — Букмекер перешел от пафоса к доверительным интонациям. — Слухи о небывалых празднествах в Уствине достигли родины Савааха. Слава наших бойцов так поразила его, что он решил посмотреть на них лично. Ваш покорный слуга не мог упустить возможности и предложил искусному воину и самому продемонстрировать умения.

Саваах практически не удостоился внимания зрителей, но его это, похоже, не сильно волновало. Спокойно дослушав перевод и, удовлетворившись, он только кивнул и еще шире улыбнулся.

— Сегодня бойцы не станут выступать друг против друга, — Пепел хищно улыбнулся. — Вы знаете правила.

Зрители начали уверенно скандировать «Мясо! Мясо! Мясо!».

— Верно. Сегодня мы с вами станем свидетелями их силы и мастерства. А помогут нам в этом… добровольцы.

В это время помощник букмекера, стоявший рядом с помостом, гулко ударил в барабан. Один из тех, что обычно держат на имперских боевых галерах, задавая ритм гребцам.

— Любой, кто продержится, пока мой помощник отсчитает дюжину раз по дюжине, получит монету серебром.

За такие деньги крестьянину в сезон седмицу в поле горбатиться. А тут всего-то один бой продержаться. Но люди отреагировали на озвученную сумму спокойно. Крэйвен успел уяснить, что это правило действовало и год назад и два. Расценки с тех пор не менялись.