Ирина Лем - Ошибка Синей Бороды

Простим им эту слабость, мы сегодня добрые.

Но не будем думать, что Жаннет совсем уж растаяла и погрузилась в состояние наивности до легковерия. Она еще сохраняла трезвость мысли и способность чисто по-женски просчитывать шансы. Оставалось непроясненным одно обстоятельство.

- Я слышала, вы женаты.

- Был. Я развелся, - ответил Жиль без запинки.

- Когда?

- Когда жена не родила мне наследника.

Объяснение звучало правдоподобно. Или Жаннет хотелось, чтобы оно звучало правдоподобно? Неважно. В принципе, это одно и то же. Нет причин Жилю не верить. Напротив, все доводы – в его пользу. Не будет же известный герой сражений и фольклора, исторически прославленная личность, уважаемый в кругу друзей человек начинать отношения с неправды. Какой смысл?

Жаннет согласно кивнула.

Де Лаваль порывисто обнял девушку. Крепче прежнего.

- Не будем терять времени, у нас его не так много до рассвета.

Жаннет почувствовала - поднимается и летит. Зажмурила глаза...

30.

Когда открыла, оказалось, что они с бароном, по-прежнему обнявшись, стоят в ее спальне. Опять зажмурилась.

Через мгновение открыла – они голые. Стало стыдно: она никогда не видела обнаженных мужчин, даже по телевизору или в журналах для геев. Зажмурилась в третий раз.

Открывать глаза не спешила.

Сначала прислушалась к ощущениям. Они были столь необычны, что решила подглядеть через ресницы. Она лежала в постели, барон склонился над ней. Его половой орган – по-американски называется «толстяк», по-приличному «пенис», вспомнила Жаннет – делал в ней осторожные, поступательно-отступательные движения «вглубь-наружу». Которые не раздражали. Наоборот, очень нравились. Как ни странно.

Странно было по двум причинам. Во-первых, Жаннет, как верующая католичка, отрицала связь до брака. Во-вторых, слушая опытных подружек, не отличавшихся деликатностью речи, она заранее прониклась отвращением к половому акту. Казалось - это что-то негигиеничное, неприличное, приносящее боль. Принимать чужеродный орган в свое самое деликатное и чувствительное место? Избавьте, пожалуйста.

На самом же деле было приятно, волнующе и ужасно романтично: оказаться в спальне средневекового замка, со свечами и камином, под прекрасным принцем, который безумно в нее влюблен. Лучшей обстановки для потери девственности не придумаешь.

Она улыбнулась и широко раскрыла глаза. Она смотрела на Жиля и находила знакомые черты - ее любимого Жюльена. Точно, это он! Ах, исполнилась мечта...

Одна мысль омрачала ее совесть: они ослушались законов веры, до свадьбы занялись грехом.

- Мы неженаты... – слабо возразила Жаннет, хотя понимала, что поздно.

- Даю тебе честное слово - мы женаты, дорогая, не сомневайся.

- Но когда, когда? – Жанет заволновалась. Странное дело: вышла замуж и не заметила – как.

- Мы заключили брачный союз только что в гостиной. Когда я надел тебе на палец мой родовой перстень. При свидетелях. Это доказательство, что взял тебя в жены и буду заботиться до гробовой доски, - уверил барон и поцеловал в щечку.

Ах, да, ну конечно, как же она не сообразила! Жаннет пошевелила пальцем и, не глядя, ощутила тяжесть золота.

Сомнения рассеялись. Облегченно вздохнув, она обмякла телом, отдалась во власть новых ощущений. Даже проявила инициативу, потихоньку стала двигаться мужу навстречу. Жюль-Жиль застонал вслух.

- Жанна, ты не представляешь, как давно я мечтал оказаться в тебе! Ты такая красивая сейчас, словно цветок в мае. Словно розовый бутон, который только собрался расцвести. Ты замечательная, солнышко мое, красавица. Когда у нас родится сын, назови его Жеромом.

- В честь кого?

- В честь основателя нашего рода. Он не прервется. Благодаря тебе.

Время для влюбленных остановилось, кануло в вечность, улетело вникуда. Восторг любви захватил в плен сердца. Счастье накрыло души, наполнило негой тела. Расставаться не хотелось, и не надо было, и ни к чему...

1.

Жюль наклонился к губам Жаннет, охватил их поцелуем, так плотно и надолго, что ей не хватило дыхания. Она здохнулась и оттого... проснулась.

Начала хватать воздух, закашлялась, открыла глаза. И... уперлась взглядом в физиономию с дикими бакенбардами - последнее, что хотелось бы видеть после ночи любви с красавцем-бароном.

- Опять? - нескрываемо-раздраженно спросила девушка.

- Опять, - довольно ответила физиономия.

- Где Жюль... Жиль... Где барон де Лаваль?

- На месте. - Прелати показал рукой на портрет.