Томми Моттола - Хитмейкер. Последний музыкальный магнат

Я немедленно позвонил Майку Берникеру в RCA и поделился столь волнующими новостями. Он дал добро немедленно. Это к вопросу о доверии – он еще не видел их и не слышал ни одной ноты. Я обратился к Чарли Калелло за помощью в организации работы ритм-секции и создании нормальной аранжировки. Чарли отлично справился, особенно с песней Cherchez la Femme, которая начиналась вот так:

Когда я поставил эту песню – и альбом целиком – для полного зала начальников RCA, большая их часть взглянула на меня в некотором смятении. Они с тем же успехом могли бы вопить: «Что это, черт возьми, только что было?!» Но Майк Берникер сразу все понял правильно. Он встал и начал молча изображать движения кинооператора, крутящего ручку старинной камеры во время съемок потрясающих хореографических сцен киноклассики 30-х годов.

Если другие руководители и не прочувствовали самой музыки, то кое-что они все же понимали. Я дал им Холла и Оутса, дал им хит Sara Smile. А еще меня частенько приглашали на обед к самому высокому начальству. У RCA не было иного выбора, кроме как заключить договор с Savannah Band. В начале 1976 года, почти за два года до того, как Bee Gees исполнили Stayin’ Alive, за три года до Донны Саммер с ее альбомом Bad Girls, первый альбом нашей группы Savannah Band произвел эффект разорвавшейся бомбы и разошелся в количестве полумиллиона копий.

В Нью-Йорке Cherchez la Femme звучала буквально повсюду, на каждой улице. Она доносилась из винных погребков, бутиков, радио в автомобилях и ночных клубов. Есть особый вид песен, которые становятся единственными в своем роде для тех, кто их создал, потому что символизируют определенный момент во времени и их просто уже не получится в точности повторить. Так, Cherchez la Femme исполняли многие выдающиеся певцы, но она всегда будет ассоциироваться с голосом Кори Дэй. Она была, вероятно, одним из лучших мастеров стиля, с которыми я работал… я имею в виду, что звучание и строй ее музыкальных фраз создавали ее собственный, абсолютно уникальный стиль.

Таким образом, сама музыка, ее исполнение и само то время соединялись вместе, получалось нечто феноменальное – то, что заставляло прохожих останавливаться и слушать. Так создаются действительно оригинальные вещи.

Было довольно странно слышать свое собственное имя по радио пять раз на дню, какое-то сюрреалистическое чувство. В том возрасте и в ту эпоху это было опьяняюще и даже опасно… а ведь я всего лишь был менеджером. Представляете себе, что чувствовала сама Savannah Band?!

Через несколько месяцев после этого успеха дуэт Hall&Oates выпустил уже свой новый альбом. Он назывался Bigger Than Both of Us и включал в себя хит Rich Girl. Наконец-то все, чего я на тот момент хотел от RCA, оказалось буквально на расстоянии вытянутой руки.

Hall&Oates вместе с Savannah Band теперь поглощали двести процентов моего времени, но не забывайте, что я в то время еще продолжал работать и на Chappell Music. Предполагалось, что я являюсь их «толкачом», что не вполне совпадало с моим имиджем парня, который всюду катается на блестящем «роллс-ройсе» Silver Cloud 1959 года выпуска, носит натуральные меха и курит лучшие дореволюционные кубинские сигары.

Такое положение вещей было необычным. Chappell владела правами на музыку как Hall&Oates, так и Savannah Band, и ценой моих усилий компания получила значительную прибыль. Но от предлагаемого мне повышения я отказывался, поскольку это нагрузило бы меня большей ответственностью и поглощало бы больше времени. Норм Вайзер отечески заботился обо мне и даже позволил мне пользоваться вечерами его кабинетом для работы над своими проектами. В благодарность я знакомил его с полезными людьми, к которым он едва ли иначе получил бы доступ. В общем, мы поддерживали такое равновесие так долго, как только могли. Но вскоре стало очевидным, что мне пришла пора двигаться дальше. Однажды за обедом у Кена Глэнси, тогдашнего президента RCA, мы как раз обсуждали этот вопрос, и он предложил решение.

– А что, если мы сделаем тебя нашим особым агентом по поиску талантов, которые мы потом будем пускать в оборот? – спросил он.