Сергей Шкляев - Виктор Цой – уста к небу, уста к земле

Мы, будучи потомками падшего Адама, имеем одновременно разум и ум, но ум, оторванный от Бога. Об этом сошествии с ума (оторванности от разума, от творения воли Божией), пел Виктор Цой в песне «Мама, мы все тяжело больны…».

Множество святых отцов говорят о необходимости для спасения человека ум покорить, соединить с сердцем, духом, «переплавить» ум в разум. Разум же, приобретший прежде блуждавший и метавшийся ум, вводится Богом в мудрость и премудрость, но об этом здесь не место писать.

В Священном Писании, в святоотеческой литературе и у тех, кто не причтён к лику святых, но всерьёз писал и рассуждал о духовной жизни, встречаем употребление слов «ум» и «разум» формально не в тех смыслах, которые я употребил в описании различий ума и разума. Но если рассмотрим контекст этих слов с позиций ориентированности к творению воли Божией, то увидим, что по сути противоречий нет.

Например. Апостол Павел: «А мы имеем ум Христов» (см.: 1 Кор. 2, 16), ориентированный к Богу и Его воле ум является разумом. Преподобный Антоний Великий: «Придёт время, когда безумные будут называть умных безумными, и наоборот». Здесь так же ориентированный к Богу и Его воле ум является разумом.

Преподобный Исаак Сирин говорит: «Начало помрачения ума (разума), прежде всего, усматривается в лености к Божией службе и к молитве». Здесь речь не об обрядовых богослужениях, а именно о творении воли Божией. Иеромонах Роман Матюшин-Правдин сказал:

Здесь слово разум нужно взять в кавычки, так как слово употреблено в ироничном, антонимичном смысле. Бог есть смиренная Любовь, без которой немыслим разум, но под маской такого «разума» скрывается глупая гордость, эквивалентная безумию, безбожию.

Эти звуки – м-м-м и слово «бошетунмай» одновременно загадочны и понятны. Слово «бошетунмай» не взято из обычных языков. Некоторые исследователи находят отдалённое созвучие этого слова с китайскими и тюркскими словами, но смысл их не согласуется с контекстом песни. Окружавшие поэта люди также не знали значения этого слова и не употребляли его в общении с Виктором Цоем, и он его не употреблял.

Мало того, Виктор Цой не занимался дешёвым заигрыванием с иностранными слушателями. У него нет песен на иностранных языках, он пел, прежде всего, для соотечественников и их потомков. Приведу слова Виктора Цоя, сказанные им в двух интервью об этой загадке.

Интервью с Виктором Цоем. (см.: «РИО» № 19, 1988 г.)

– Откуда взялось слово «бошетунмай»?

– Сам придумал?

– Нет, не сам. Есть несколько версий возникновения этого слова.

– А у тебя какая?

– Классическая. Просто такое волшебное слово…

Интервью с Виктор Цоем. (см.: Мурманское ТВ, апрель 1989 г.)

– А что такое «бошетунмай»?

– Это секрет…

Мы видим, что Цой явно «темнит», не хочет сказать явно, хочет сохранить шифровку до времени, одновременно называя смысл слова классическим и волшебным. Так что же значит последняя строка его песни?

Классическим и волшебным одновременно для всех народов земли, в независимости от их континента, языка, расы, тысячелетия, будет молитва – «Господи, помилуй». Это любое обращение и прошение к Создателю обо всех «гранях» Его милости к своему творению.

Считаю справедливым рассматривать спетые Виктором Цоем «м-м-м» как указание на молитву, о которой поэт не хочет говорить прямо, чтобы не быть обвинённым в дешёвом религиозном популизме или насильственном насаждении религиозности «на волне» своей популярности. Цой умудрён Богом, он указал в интервью на «несколько версий возникновения этого слова». Указывает на богатство (от слова Бог) вариантов, указаний ему на это слово и песню.

Само слово «бошетунмай» есть ни что иное как сказанное с иностранным акцентом – «больше думай». Боше – больше, тунмай – думай. Цой осознанно замаскировал их «маской» – деформированным звучанием слов как бы иностранного гостя (слово с иностранным акцентом). Тем самым указал, что он как бы гость в нашей стране, подданный иного, необычного (необычный дым), неземного Царства, он – уста к Небу, и уста к земле.

Виктор Цой предлагает больше думать, но не отпавшим от Бога умом, а иным, к Небу обращённым в молитве мышлением. Мышлением о пути к Отцу Небесному. Исполняя эту песню, Виктор Цой в конце её четырежды повторяет заключительную фразу, ставя на ней смысловой акцент.