Галина Лохова - Саркис и Лаппочка

Финансов на поездку не было. Володя Деружинский придумал собрать для нас деньги, их вручили перед отъездом с пожеланиями удачи. Для ребят это было простым и естественным делом, само собой разумеющимся, а на меня их поступок произвел сильное впечатление.

Денег было немного – мы с Сережкой решили приберечь их для Минска. Билеты покупать не стали и, улучив момент пока нас никто не видел, проскользнули в плацкартный вагон. Сутки ехали спокойно. Недалеко от Харькова в вагон вошли контролеры, чтобы проверить билеты. Сережка сразу побежал в туалет, заперся там и сидел тихо, как мышка. А я не знал, что делать, и признался соседям по купе:

– У меня билета нет.

Пассажиры запихнули меня вниз под лавку, в отделение, где лежат чемоданы, а сами сели сверху. Как я там уместился? Скрючился, как эмбрион, – дышать не могу, тело затекает. Стучу в крышку, а пассажиры ничего не слышат: сидят себе, беседуют. Стучу снова и кричу:

– Я задыхаюсь, не могу больше, выпустите меня!

Наконец они услышали, открыли крышку, и в это время зашел контролер.

– Ты откуда?

– Я из Ростова.

– Из Ростова?! Столько ехал до Харькова? Выходи немедленно из вагона!

В Харькове меня с позором вывели из поезда. Сережка Поляков выскочил из вагона сам и убежал – я его больше не видел, встретились уже в Минске.

Кто-то из работников вокзала подсказал, где формировался нужный мне состав. Поезд стоял на другой платформе, я пошел узнавать время отправления и, спускаясь по лестнице, упал в голодный обморок. Потом ничего не помню. Очнулся в медпункте вокзала на кушетке. В тот день дежурила медсестра Мария Корнильевна Безпечная. Она сделала мне укол, отпаивала чаем и расспрашивала:

– Что такое? Что случилось?

Я рассказал, что еду поступать в хореографическое училище. Она достала из сумочки деньги, кто мог из работников медпункта, добавил. Мне купили билет, накормили, напоили, посадили меня в поезд и отправили в Минск.

Мы навсегда подружились с Марией Корнильевной. Когда приезжали в Харьков на гастроли, обязательно встречались, а иногда и жили у нее. Она из тех многих хороших людей, которые очень помогли мне в жизни.

Мария Корнильевна Безпечная с мужем

Поезд прибыл в Минск. Я вышел из вагона, не очень представляя, куда идти, где жить. Когда упал в Харькове в обморок, сильно подвернул ногу – теперь она опухла и болела, но проверяться надо было в любом случае, иначе ради чего вся эта эпопея затевалась?..

Сережка Поляков ждал на вокзале, он уже все разведал. Мы сели на трамвайчик и приехали к училищу, которое тогда располагалось в здании Оперного театра.

Директором училища была Клавдия Федоровна Калитовская, в прошлом балерина театра. Величественная и строгая, на шпильках, с приклеенной к губе папироской «Беломорканал» шла она по коридору. Пробегавшие мимо аккуратненькие мальчики и девочки быстро говорили «Здравствуйте!», делали поклон или книксен и исчезали. Нам казалось, что они ее немножко боятся.

Позже, когда мы узнали Калитовскую получше, выяснилось, что она на самом деле за всех очень переживает и всех любит: не зря родилась в деревне с названием Вселюб.

Она носилась с учениками как вторая мама. В одном из интервью Володя Комков рассказывал, что долго не мог сделать выбор между боксом и балетом. Клавдия Федоровна решила за него – конечно балет! Она приходила на тренировки и уводила его за руку. На возмущенные аргументы о том, что гениальный Марис Лиепа параллельно с балетом занимался спортивной гимнастикой и стал чемпионом Латвии по плаванию, коротко отрезала: «А ты не Лиепа». Кстати, между боксом и балетом в свое время выбирал и другой знаменитый белорусский танцовщик – Народный артист Республики Беларусь Валерий Павлович Миронов. Так что балет, вопреки многим сплетням и стереотипам, – это тяжелая работа для серьезных мужчин…

…Клавдия Федоровна назначила нам просмотр на завтра и велела идти ночевать в общежитие хореографического училища. Мы не могли заснуть: все расспрашивали ребят, что будут проверять. Мальчишки показывали, а я думал:

– Как буду показываться, ничего же не знаю…

Нужно будет сделать экзерсис у палки – специальный набор движений классического урока: плие, батман-тандю, батман-тандю-жете, деми-плие, гранд-плие. Это азбука танца, как «а-б-в-г-д». Потом надо будет «сделать середину»: прыжки, вращения, пируэты. Экзаменаторы обратят внимание на данные, статность в ногах, осанку, постановку корпуса, головы, рук. Мы переживали, потому что в то время все делали как бог на душу положит, открывали позиции как попало: не было хорошей школы.