Б. Акимов - Надоело говорить и спорить

10 августа. Одного из авторов дневника ждал удар судьбы: он назначен был режиссером Калатозовым на роль… медведя. Как только трое дюжих мастеров спорта надели на него шкуру весом в семьдесят килограммов, так он и рухнул к ногам совершенно этого не ожидавшего режиссера. Тем не менее, поднявшись, Аркадий с ужасом понял, что его «утвердили на эту роль». «Надо поработать над образом», – сказал он, выплевывая изо рта медвежью шерсть. Вечером в каюте альпинистов острили: «Скоро вертолет будем дублировать. Раскрутимся вчетвером и на взлет!»

11 августа. В бухте Тихой оставлена команда дирижабельщиков, а наша «Обь» пошла на поиски «натуры», хорошего льда, на котором можно работать большой группе людей. Такой лед был найден во второй половине дня в заливе, окруженном сказочными фиолетовыми горами. Ваннукки, Банионис и Марцевич впервые в истории мирового кино прошли перед профессиональной кинокамерой художественного фильма, расположенной на 81-м градусе северной широты.

Мариша Лебедева стукнула хлопушкой. Есть! Первый дубль с актерами в Арктике снят!

Вскоре прилетел вертолет Василия Петровича Колошенко, возивший в бухту Тихую обед строителям ангара. Легко, как будто играя, вертолет сел на нестандартную площадку «Оби», куда отказались садиться все пилоты, с которыми вел переговоры «Мосфильм»…

12 августа. В сорок вторую каюту пришел утром директор картины и объяснил альпинистам их задачу: Кавуненко, Безлюдный и Кочнев должны загримироваться под Ваннукки, Баниониса и Марцевича и сойти на движущиеся льдины. Их будут снимать на общем плане.

Вообще за время работы в Арктике было несколько рискованных съемок, и проход наших троих ребят по движущимся, весьма сомнительным льдам – одна из них. Оступись кто-нибудь, поскользнись – трудно сказать, чем кончится дело. Тем более что температура воды была ниже нуля (в Арктике вода замерзает при минус четыре градуса). В такой воде да еще в тяжеленных костюмах долго не продержишься. И страховки не было практически никакой. Правда, на корме во время всех съемок медленно крутил винтами вертолет, готовый в любую секунду прийти на помощь, да и мы с веревками и ледорубами в руках стояли наготове у трапа. Но на душе было тревожно. Опасность нешуточная и самая реальная. Впрочем, все кончилось благополучно. У каждого из наших «артистов» за плечами двадцатилетний опыт работы в горах, на ледниках, каждый знает цену небрежности. Ребята около часа ходили недалеко от «Оби», прыгали с льдины на льдину, изображая смертельно усталых и голодных полярников. А Вадим Кочнев так хорошо старался, что получил с режиссерского мостика замечание: «Мальмгрен, не переигрывай!»

13 августа. День, полный удивительных событий. Начал их Колошенко, который повез в Тихую от острова Луиджи! – к нему мы подошли ночью – смену дирижаблестроителей. Вертолет еще был едва заметной точкой над снежными пологими куполами, как вдруг завис на одном месте и неожиданно стал терять высоту. «Дизель-электроход „Обь", я четыреста первый! – раздался в динамике голос Василия Петровича. – В восемнадцати милях от корабля встретил медведя, крупного самца. Могу пригнать его для съемки к кораблю. Сообщите решение».

В режиссерской группе случилось легкое замешательство. Тем не менее была отдана команда поставить на корме и носу по камере, и Василий Петрович наподобие небесного пастуха погнал медведя в кадр. Полчаса потребовалось этой дружной паре – Колошенко и медведю, – чтобы показаться у корабля. Мишка совершенно обессилел не только от бега, но и от жуткого и совершенно неприемлемого чувства, что кто-то сильней его. Несколько раз он, оглядываясь на бегу, пытался лапой ударить по баллону шасси, правда, страх брал свое, и мишка, смешно озираясь, все бежал от вертолета, летевшего за ним на высоте двух-трех метров. Наконец он попал в поле зрения камер, подбежал к краю льда и, ни слова не говоря на прощание, вытянув передние лапы по всем правилам старта, ринулся в воду.

По этому поводу в сорок второй каюте следующий день объявляется как «день медведя».

Конечно, тот аттракцион, который вслед за медведем показывали Хмельницкий и Визбор, был менее эффектен, но для исполнителей весьма чувствителен. Мы с Борей играли пьяную драку из-за пистолета. Фабула этой сцены вкратце такова: по праздничному случаю на льдине был выпит спирт из компаса. Офицер Вильери, видя безнадежность положения, выходит из палатки с единственным оружием на льдине – кольтом, но замечает тоже пьяного профессора Бегоунека, который вальсирует с собакой. Профессор видит, как Вильери пытается стрелять в себя, выбивает из рук офицера оружие; Вильери жестоко избивает его, но отнять пистолет не в силах. В разгаре этой драки оба соскальзывают с тороса и падают в снежницу – озеро пресной воды на льду. Все это мы сыграли. Самым сильным ощущением было, конечно, падение в воду и драка в воде. Я предполагал, что вода будет ледяная, но такой зверской хватки, конечно, не ожидал. Мы с Борей с головой ушли в воду в огромных меховых костюмах, и когда я увидел лицо своего партнера, я понял, что он нисколько не играет. С большим трудом мы выбрались из воды на лед… Когда прозвучала команда «Стоп!», к нам кинулись люди, сорвали мокрые шубы, накинули сухие, накрутили на головы полотенца и повели на корабль. Один из авторов дневника сказал традиционную фразу, глядя на эту картину: «В этом матче победила дружба». Другой автор включился на ходу в горячую дискуссию с Хмельницким: что раньше – спирт или душ. Победил душ (1:0).