Алексей Добряков - Уличные песни

Говорят, на просторы России
Налетел саранчой бюрократ
И дела вытворяет такие,
Что сам черт бюрократу не брат.

Надо ж действовать, делать хоть что-то,
Исполкомов привлечь аппарат.
А друзья мне: не будь идиотом (вот так) —
В исполкомах сплошной бюрократ.

Говорят, нынче мафия всюду
Перекрыла в стране кислород,
Весь народ превратила в Иуду
И заткнула апостолам рот.

Надо ж действовать, делать хоть что-то,
Ставить в органах круто вопрос!
А друзья мне: не будь идиотом (вот так) —
Там начальник до пят мафиоз.

Говорят, что коррупция всюду:
Продается Карл Маркс с бородой,
А простому советскому люду
Сунут в рот его член обрезной.

Надо ж действовать, делать хоть что-то,
Есть в обкоме большой коммунист!
А друзья мне: не будь идиотом (вот так) —
Он и есть основной коррумпист.

Как же, братцы, случилось такое,
Видно, что-то в системе не то.
Не уйти мне теперь от запоя,
Вроде лето, а тянет в пальто.

Что же с нами, несчастными, будет?
Кто нам даст за всё это ответ?
Как же так, что партийные люди (вот так) —
Обосрали партийный билет?

Давай ты трепись — я поддакну
И сам два-три слова скажу.
Потом, куда следует, капну,
Точней говоря, доложу.

Сработаю четко и гладко,
Не хватит — еще доложу.
Когда ж тебе станет несладко,
Я честно в глаза погляжу.

А есть мне нужда — моментально
Кладу я на всякий закон.
Ведь я, так сказать, социально
И с разных сторон защищен.

И пусть не в обкоме мой папа,
По гроб я обязан судьбе
За то, что мохнатая лапа
Давно у меня в КГБ.

Я им — они мне помогают.
Такой у нас, в общем, калач.
Так что же меня называют
Совсем не по делу — стукач?

В неполные свои пятнадцать лет
Я полюбил — и не хочу иного —
Ту деву, что прекрасней в мире нет,
По имени Дуняша Кулакова.

Ни клятв, ни ласк не требовала ты
Ни денег, ни одежд, ни даже крова.
О женщина из розовой мечты —
Прекрасная Дуняша Кулакова!

Как я любил ее, мои друзья,
Страсть настигла снова, снова, снова!..
О первая любовь и женщина моя —
Бесценная Дуняша Кулакова!

Порой потом пресыщенным бывал
От тела ненасытного другого,
Но никогда тебя не оставлял,
Моя любовь Дуняша Кулакова.

С ней мне не страшен сифилис и СПИД,
И не поймаешь триппера какого.
С подругой верной это не грозит.
Всегда верна Дуняша Кулакова.

Я всем открыт, все время на виду.
Пусть будет всякого: хорошего, плохого,
Я никого прекрасней не найду,
Чем первая любовь — Дуняша Кулакова.

Раз проездом из Калуги
Повстречались три подруги,
Повстречались три подруги,
Чтобы сбацать фуги-муги,
Только па они не знали
И поэтому страдали.

Вдруг суровый и надменный
В дом вошел Егор Поленов,
В дом вошел Егор Поленов
С балалайкой по колено.
Значит, будут непременно
Фуги-муги. Дело верно!

Как вскочили враз подруги,
Все к Егору тянут руки,
Все к Егору тянут руки
После длительной разлуки:
«Гоша — муки, Гоша — туги,
Гоша, спляшем фуги-муги!»

Подхватил Егор маруху,
Толстозадую старуху,
Толстозадую старуху
И задал ей сходу духу,
Вслед за ней схватил подругу,
А потом пошел по кругу.

Фуги-муги — то, что надо!
Танцевать всю ночь мы рады,
Танцевать всю ночь мы рады,
Это радость и отрада,
Это счастье и услада.
Пляшут наши до упада.

«Милый Гоша, что с тобою,
Что поник ты головою,
Что поник ты головою
И одною и другою?» —
«Фуги-муги — нет отбою,
Скоро я танцкласс прикрою».

Станцевали три подруги,
Три барухи из Калуги,
Три барухи из Калуги,
Новый танец фуги-муги,
Фуги-муги, фуги-муги,
Три барухи из Калуги…

Однажды весной (это было давно)
С любовью одной шел я чинно в кино.
Лежало давно на тропинке говно,
Но шли мы в кино — было очень темно.

Лежало давно на тропинке говно,
Но шли мы, и было темно.