Юлиан Семенов - Бомба для председателя

– Дальше?

– Мы с ним увиделись, а он говорит, что если мне нужны деньги на издание стихов, то он может мне помочь. «Или, – говорит, – давайте мне ваши стихи, Иоганн, я их покажу у нас дома, мы их напечатаем...» А я сказал, что, конечно, лучше мне одолжить деньги на издание книги... Он спросил – сколько, а я сказал, что я толком не знаю, сколько стоит издание поэтического сборника в маленькой типографии. Он спросил: «Тысяча марок устроит?» Ого, еще бы не устроила! А как мне их вернуть? Что, если я не продам книг на тысячу марок? Наши сволочи разве читают поэзию? Они только смотрят грязные фильмы из Штатов, где барахтаются в постели или стреляют ковбои... Спросите наших, кто читал Гёте? Из тысячи один. А если и читали, то этого ядовитого Гейне... А он такой же немецкий поэт, как я – французский.

– Почему вы так настроены против Гейне? По-моему, он большой поэт.

– А я разве сказал, что он маленький поэт? Он замечательный поэт, но он зол и дедуктивен, это свойственно людям его национальности. Разве Мендельсон плохой композитор? Но Вагнер выше. И Мендельсон в этом не виноват, я его, кстати говоря, обожаю. Он замечательный композитор.

– В этом с вами трудно не согласиться...

– Кочев, кстати, не согласился... Но неважно. Он, – продолжал Шевц, – сказал: «Я дам вам деньги, и не думайте о том, когда вы их сможете вернуть... Но мне, – продолжал он, – как ученому-социологу, хотелось бы попросить вас о любезности... Сюда приедут мои друзья: познакомьте их с молодыми интеллектуалами, расскажите моим друзьям, кто и как думает о нас и о вас, о ваших нацистах, капиталистах, о Мао...» Я сразу смекнул, в чем дело... Он думал, что если поэт, то, значит, блаженный. Я сначала-то подумал: ну и возьму я ваши деньги, а ничего вам говорить не стану, но потом я сказал себе: «Иоганн, с этого нельзя начинать. Нельзя грязнить себя в самом начале...» И я ответил ему: «Идите прочь! Ищите себе агентов в республиканском клубе!» Он засуетился, стал говорить, что я его не так понял, а я повернулся и ушел...

– И больше с ним не встречались?

– Нет.

– Где вы с ним увиделись?

– Возле остановки метро.

– Какая станция?

– Онкл Томс Хютте...

– В какое время?..

– Часов в одиннадцать...

– Он стоял в метро или был наверху?

– Там же все наверху!

– Вы не путаете? Может быть, вы увиделись с ним в центре? На станции Шмаргендорф? Если вы говорите, что увиделись в одиннадцать часов?

– В центре? Нет... По-моему, нет... Да нет же, конечно, возле метро...

– Почему вы не сказали об этом раньше?

– Не дело поэта таскаться по полициям. Его дело – самому быть честным...

– Вы утверждаете, что Кочев предпринял попытку вербовать вас?

– Конечно. А как же иначе можно это расценить?

– Иначе? Можно и иначе... Представьте, что его друзья собираются к нам и что действительно они интересуются, чем живут наши молодые интеллектуалы...

– А деньги мне зачем предлагать? Они же приезжают сюда с пустыми карманами.

– Кто?

– Коммунисты.

– Откуда вам это известно?

– Это всем известно.

– Лично мне это неизвестно. От кого вы узнали, что коммунисты приезжают к нам с пустыми карманами?

– Да все так говорят... И, кроме того, я читал об этом...

– Где? В какой книге?

– У этого... Ну, как его... У Флеминга...

– В какой книге?

– Я не помню. В какой-то из его книг...

– Вы это утверждаете?

– Что?

– То, что именно в одной из книг Флеминга вы читали, что коммунисты приезжают за границу с пустыми карманами?

– Да.

– Вы настаиваете на этом утверждении?

– Я не понимаю, какое это имеет отношение...

– Большого значения это не имеет, но в книгах Флеминга утверждается как раз противное – что все коммунисты приезжают на Запад с огромными деньгами, потому что они работают на КГБ...

– Откуда же я мог узнать про это? Ума не приложу...

– Об этом известно нашей разведслужбе, контрразведке, но это не суть важно сейчас... Сколько времени продолжался ваш разговор с Кочевым?

– Минут двадцать. А что?

– Ничего. Всегда, когда получаешь интересные показания, интересуешься подробностями. Итак, вы проговорили полчаса?

– Да. Минут двадцать – полчаса...

– Какие вы стихи ему читали?

– Где?

– Ну, когда увиделись вечером... Он же пригласил вас, чтобы вы почитали ему стихи...

– Я ему прочел поэму «Цветы, растущие в землю».

– А еще что вы ему читали?

– Несколько стихов из последнего цикла...

– Во что он был одет?

– Он? Как во что?

– Он был в пиджаке или нет? Если в рубашке, то какого цвета?..