О. Генри - Как прозрел Доггерти

– Джимми, старина! – воскликнул он, похлопал Доггерти по спине и засиял на Делию, как полуденное солнце.

– Достопочтенный мистер Корриген – миссис Доггерти, – познакомил их Большой Джим.

Достопочтенный Патрик преобразился в фонтан забавных историй и цветистых комплиментов. Официанту пришлось приставить к их столику третий стул, и рюмки были вновь наполнены.

– Ну, плут, ну, эгоист! – восклицал достопочтенный Патрик, лукаво грозя пальцем Большому Джиму. – Прятать от нас миссис Доггерти!

А потом Большой Джим Доггерти, человек не слишком говорливый, сидел молча и наблюдал, как его жена, три года изо дня в день обедавшая дома, расцветает, словно волшебный цветок. Находчивая, остроумная, очаровательная, она изящно и легко парировала на ристалище светской беседы умелые выпады достопочтенного Патрика, захватывая его врасплох, повергая в прах и восхищая. Она раскрыла все свои давно уже сложенные лепестки, и зал вокруг нее стал садом. Оба они старались втянуть в разговор и Большого Джима, но его словарь был слишком скуден.

Затем в ресторан ввалилась компания местных политических воротил и свойских парней. Увидев Большого Джима в обществе достопочтенного Патрика, они направились к ним и были представлены миссис Доггерти. Пять минут спустя она уже превратилась в хозяйку светского салона. Вокруг нее, рассыпаясь в любезностях, толпилось полдюжины мужчин, и шестеро стали ее рабами. Большой Джим сидел насупившись и твердил про себя: «Три года! Три года!»

Обед подошел к концу, и достопочтенный Патрик протянул руку за накидкой миссис Доггерти. Но тут требовались не слова, а действия, и накидку схватила могучая рука Доггерти, на две секунды обойдя соперника.

У дверей, когда они начали прощаться, достопочтенный Патрик изо всех сил хлопнул Доггерти между лопаток.

– Джимми, дружочек! – сообщил он оглушительным шепотом. – Супруга у тебя – брильянт чистейшей воды. Везет же некоторым!

Большой Джим и его жена возвращались домой. Казалось, яркие огни и сверкающие витрины доставляют ей не меньше удовольствия, чем ухаживания мужчин в ресторане. Проходя мимо кафе Зельцера, они услышали внутри гул многих голосов. «Ребята» угощали друг друга и со смаком вспоминали прошлые подвиги.

У дверей их дома Делия остановилась. В ее глазах сияла тихая радость. Конечно, ей и дальше придется коротать вечера одной, без Джима, но память об этом празднике будет озарять их еще очень долго.

– Спасибо, Джим. Мне было очень весело, – благодарно сказала она. – А теперь ты, конечно, пойдешь к Зельцеру?

– А ну его, Зельцера, к чертовой бабушке! – с чувством произнес Большой Джим. – И Пат Корриген пусть проваливает туда же! Он что, думает, у меня своих глаз нет?

И дверь затворилась за ними обоими.

Кусок скалы, вмурованный в стену замка Бларней в графстве Корк (Ирландия). По преданию, человек, поцеловавший ее, приобретал дар вкрадчивого красноречия.