Владимир Курочкин - Избранное (сборник)

– Раушев! – кричали где-то за деревьями.

Я узнал голос Петра Дорохова. Вскоре я услыхал за спиной скрип его тяжелых сапог. Он увидал меня:

– Тима, ты где пропадаешь? Пора в наряд!

– Куда наряд?

– Кухня! Чистить картошку!

– Опять! Видно, картошка не любовь: она не изменяет.

– Что, что?

– Любовь не картошка, говорю!

– Это ты к чему?

– Да просто так пришло в голову.

– Шутник!

В эту ночь мы чистили картошку, как обычно, на весь полк.

Бойцы ворвались в лес и побежали прямо сквозь кусты, спотыкаясь об упавшие деревья, спускаясь в овражки и на всем ходу перепрыгивая через ручейки. Винтовки они держали наперевес и кричали «ура», а когда выбежали на поле, то не остановились и продолжали ураганом мчаться вперед через стриженое поле, с которого давно был убран хлеб. Это была атака. Пулеметчики вбежали на пригорок и установили пулеметы, которые притащили на своих плечах. Они тотчас начали стрелять по видневшейся впереди стене серого дыма. Там должны были скрываться люди, но неожиданно оттуда выползли танки. Появившиеся из дымовой завесы танки неприятно поразили сознание: это была ловушка.

Танки открыли огонь, все упали на землю и, прижимаясь к ней, стали готовить ручные гранаты. Пулеметчики стреляли вовсю, клювы пулеметов вздрагивали. А сзади лежащих бойцов зарявкали противотанковые пушки, их только что успели подвезти. Тогда все вздохнули свободнее. Но в этот момент появились штурмовые самолеты, которые летели с ревом на высоте двадцать метров, и сквозь невыносимый шум их моторов слышны были очереди пулеметов. Бойцы поползли обратно к лесу, атака была отбита. Бойцы отступали, проклиная замешкавшиеся где-то танки своей части. А зенитные пулеметчики стреляли по самолетам, но те уже скрылись из глаз. Исчезли также быстро, как и появились.

Бойцы вернулись в лес. Танки на всем ходу сделали у леса разворот. Они стали обходить его с флангов, а стрелки врага, бежавшие группами за танками, проникли в лес, где, путаясь в кустах, уносили пулеметы бойцы.

Противник отбил атаку, и пехота возвратилась на исходные позиции в окопы, расположенные в четырехстах метрах от леса. Бойцов утомил этот неудавшийся бросок, но отдыхать еще было рано, – атака вызвала контратаку врага, и требовалась упорная защита позиций. Отстоять их нужно было во что бы то ни стало. Это была особенно трудная задача, потому что по всей линии фронта положение было напряженное.

Бой отчетливо был виден с воздуха. Замаскированные до поры до времени в желтеющей листве и траве войска пришли в движение. Местность была причудливо изрезана серебряной линией реки. Войска расположились по ее берегам. В одном месте реки саперы наладили понтонную переправу, и черные точки людей быстро передвигались по колышущемуся мосту.

Из молодого лесочка куда-то спешила конница. Она группировалась за сосновым бором. Сверкали, похожие на иголки, шашки, и маленькие кони, видимо, мчались во весь карьер. Но это не производило серьезного впечатления, – сверху все казалось игрушечным. Слышались глухие орудийные залпы. В прозрачном осеннем воздухе таяли черные и серые кружева порохового дыма. На правом берегу, где расположились силы противника, по краям полей, как жучки, ползли упорно танки.

Петр Дорохов лежал в окопе и стрелял из винтовки. Он щурил левый глаз, выбирая цель, на секунду задерживал дыхание и нажимал спусковой крючок. Винтовка вздрагивала, а Петр правой рукой быстро открывал затвор, и желтая пустая гильза, остро пахнущая пороховыми газами, летела в сторону. Потом он закрывал затвор и вновь прищуривал голубой глаз. Во время смены старых, использованных обойм Петр оборачивался к лежащему рядом Тимофею и шутил с ним. Оба устали от атаки, но не потеряли вкуса к метким и веселым словам.

– Я так вспотел, что боюсь подмочить патроны, – сказал Тимофей.

– Ты напомнил мне анекдот про одного барабанщика, у которого всегда были потные подмышки… – но Петру не удалось закончить.

По окопам передали громко:

– Бойца Дорохова к командиру!

– Есть в дальнем плавании! – Петр махнул Тимофею кистью руки.

Он дернул себя за ухо, инсценируя сигнал отправления, щелкнул языком и пополз прочь от Тимофея.

В землянке командир предложил Петру сесть и спросил его:

– Скажите, вам известно наше положение?

– Да, неважное, но возможны варианты, – сказал Петр.

– Верно, но вариант только один!

– Может быть!