Энн Тайлер: Уроки дыхания

Роясь в вещах (Айра молча стоял за ее спиной), Мэгги внезапно увидела свою жизнь как круг. Вечные повторения – и никакой надежды.

В доме престарелых был старик, который верил, что, едва попав на небо, он получит назад все, чего лишился в жизни. «О да, идея хорошая!» – сказала ему Мэгги, когда он рассказал ей об этом. Она полагала, что старик говорит о вещах неосязаемых – о юношеской энергии, например, или о способности молодых людей забывать про все на свете, увлекаться страстями. Но старик продолжал рассказывать, и она поняла, что у него на уме вещи вполне осязаемые. Прямо у жемчужных врат, сказал он, святой Петр вручит мне большой мешок и там будет все: красный свитер, который мама связала перед самой смертью и который он, когда учился в четвертом классе, забыл в автобусе – и с тех пор скучает по нему всей душой; совсем особенный карманный ножик, по злобе заброшенный его старшим братом в кукурузное поле; колечко с бриллиантом, которое его первая возлюбленная не вернула, после того как разорвала помолвку и сбежала с сыном священника.

Мэгги тогда задумалась – а что она найдет в своем мешке? Засунутые куда-то пудреницы, осиротевшие сережки, зонтики, которые она теряла, не заметив того, а через несколько недель или месяцев вспоминала о них: «Разве у меня не было?..» или «А куда подевался мой?..» Вещи, которые она раздавала не задумываясь, а после проникалась желанием вернуть их, – к примеру, те юбки 1950-х, которые она пожертвовала «Доброй воле», а теперь их длина снова вошла в моду. И она еще раз сказала старику: «О, да», но с чуть меньшей уверенностью, потому что собственные потери вроде бы не огорчали ее так сильно, как старика – его.

Впрочем, сейчас (раскладывая куски жареной курицы по пластиковым коробочкам, которые Айра будет брать с собой в мастерскую) она думала о том, что ее мешок окажется все же набитым посильнее. Она вспомнила зеленое платье, которое вдруг ужасно понравилось Натали, жене ее брата Джоша. Мэгги сказала ей: «Бери, оно идет к твоим глазам», это была чистая правда, и она радовалась, что Натали взяла платье, Мэгги любила ее как сестру. Но после Джош и Натали развелись, Натали куда-то уехала и не стала звонить и писать, как будто она развелась и с ней, и теперь Мэгги хотелось вернуть платье. Оно так и струилось при ходьбе! Одно из тех платьев, в которых можно пойти куда угодно, они на любой случай годятся.

А еще ей хотелось вернуть котенка, Пушинку, которого Айра подарил ей (самый первый подарок!) в пору ухаживания. Такая была веселая, озорная кошечка, она все время сражалась острыми, как иголки, зубками и мягкими серыми лапками с воображаемыми врагами, Мэгги и Айра могли играть с ней часами. Но Мэгги ненароком убила бедняжку, когда включила мамину сушильную машину, не проверив, что у нее внутри, – стала потом вынимать одежду, а там она, обмякшая, вонючая, словно бескостная, точно настоящая пушинка. Как же Мэгги плакала, остановиться не могла. После у нее были и другие кошечки – Люси, Честер, Тыквик, – но сейчас Мэгги вдруг страшно захотелось вернуть Пушинку. Конечно, святой Петр разрешит поместить в ее мешок животных, ведь так? А поместит ли он туда всех тощих, нисколько не приставучих собак Малтрени-стрит, беспородных дворняг, под далекий лай которых она засыпала в каждую ночь детства? Поместит хомячка детей, который годы назад неустанно метался по своей проволочной тюрьме, и Мэгги из жалости выпустила его, а Тыквик поймал да и съел?

И тот банальный брелок для ключей, который у нее был, вращающийся на оси металлический диск, на одной его стороне было вытиснено ЛЮБИТ, а на другой – НЕ ЛЮБИТ. Подарок Бориса Драмма. Когда Джесси получил водительские права, она сентиментально отдала брелок ему. Везла Джесси домой после экзамена и опустила брелок в его ладонь, но, к сожалению, забыла выключить двигатель, и, когда вылезла из машины, та поехала. «Отлично, ма», – сказал Джесси и потянулся к ручке тормоза, и что-то в его надменном веселье заставило Мэгги впервые увидеть в нем мужчину. Ныне Джесси носит ключи в чехольчике из змеиной, полагала она, кожи. А ей хотелось бы, чтобы тот брелок вернулся к ней, она даже чувствовала его пальцами – легкий дешевый металл, рельефные буквы – и помнила, как покручивала его, разговаривая с Борисом. Любит – не любит. И снова увидела Бориса, выскочившего перед автомобилем, когда она училась тормозить. Господи, да он только одно и пытался сказать: «Я здесь! Удели мне немного внимания!»