Энн Тайлер - Уроки дыхания

– «Пейшэнс и Пруденс», – коротко проинформировала она Лерой. – Пятьдесят седьмой год.

– Пятьдесят шестой, – поправил ее Айра.

– Как скажешь, – согласилась Мэгги.

И они вернулись к мороженому.

В конце концов выбрали все-таки «Брейерс» и к нему шоколадный соус, банки которого стояли над холодильником.

– «Херши» или «Нестле»? – спросил Айра.

– Решайте сами.

– А то еще есть «Достойная цена». Что ты скажешь, если мы его возьмем?

– Лишь бы не «Бурую коровку», – ответила Лерой. – Я ее ненавижу.

– Определенно не «Бурую коровку», – сказал Айра.

– От нее восковыми свечками пахнет, – объяснила Лерой, повернувшись к Мэгги.

– Ой, – сказала Мэгги. Она смотрела на остренькое личико Лерой и улыбалась.

Тут раздался голос Фионы:

– Вы никогда не думали попробовать пенку?

– Что?

– Пенку для укладки волос. Попробовать на себе.

– А, для волос. – Она решила, что речь идет о подливке для мороженого. – Нет, по-моему, не думала.

– Ее рекомендуют многие косметологи.

То есть Фиона рекомендует ее Мэгги? Или она это говорит так, вообще?

– А что она дает? – спросил Мэгги.

– Ну, в вашем случае она придаст волосам форму. Вроде как организует их.

– Надо купить, – решила Мэгги.

Она сняла с полки серебристый баллончик, а заодно и бутылочку шампуня «Близость» – купон-то еще был при ней. («Возвращает волосам былую пышность», – обещала надпись на бутылочке.) Затем все направились к кассе, и Мэгги подгоняла своих спутников, потому что ее часики показывали шесть с минутами, а Джесси она сказала: в половине седьмого.

– У тебя денег хватит? – спросил Айра. – Я бы подогнал машину, пока ты расплачиваешься.

Мэгги кивнула, и он ушел. Лерой аккуратно разложила покупки по прилавку. Стоящий перед ними мужчина покупал один только хлеб. Ржаной, белый, сухари, булочки из обойной муки. Может, он старается жену раскормить. Допустим, он ревнивец, а жена его стройна и прекрасна. Мужчина с хлебом ушел. Лерой повелительным голосом опытной женщины распорядилась:

– Двойные пакеты, пожалуйста.

Молодой человек за кассой хмыкнул, не взглянув на нее. Мускулистый такой, красивый, с густым загаром, за открытым воротом рубашки виднелось золотое лезвие на цепочке. Что бы это значило, интересно? Тыкая пальцем в клавиши, он быстро выбивал чек. Шампунь шел последним. Мэгги порылась в сумочке, достала и протянула кассиру купон.

– Вот, – сказала она, – это вам.

Юноша принял купон, перевернул. Внимательно прочитал, почти не шевеля губами. И возвратил купон Мэгги, сказав:

– Да, ээ, спасибо. – И добавил: – Шестнадцать сорок три.

Мэгги смутилась, но отсчитала деньги и сняла со стойки пакет. А отходя от кассы, спросила у Фионы:

– Разве «Достойная цена» не принимает купоны?

– Купоны? Не знаю, – ответила Фиона.

– Может, у него срок вышел, – сказала Мэгги и поискала на купоне срок годности. Однако поперек печатного текста шел другой, темно-синий, записанный Дервудом Клеггом: «Обними и покрепче прижмись ко мне…»

Мэгги покраснела.

– Так! Нашла что предложить!

– Пардон? – спросила Фиона, но Мэгги ей не ответила. Смяла купон и бросила его в пакет с продуктами.

Снаружи смеркалось. Воздух наполнила густая, прозрачная синева, насекомые проносились мимо высоко подвешенных над парковкой ламп. Айра стоял, прислонясь к ждавшей у бордюра машине.

– Продукты в багажник? – спросил он у Мэгги, и она ответила:

– Нет, подержу на коленях.

Мэгги вдруг почувствовала себя старой и усталой. Похоже, они никогда до дома не доберутся. Она влезла в машину, рухнула на сиденье, и пакет начал мотаться туда-сюда на ее коленях.

Храм Святого Михаила Архангела, «Изысканные вина Чарли». Продавцы подержанных автомобилей, один за другим. Мемориальная церковь Гатча. Рыбный ресторан «Клешня краба». «Веселая ночка» – красные и синие неоновые пузырьки играют в неоновом бокале для коктейля. Кладбища, ветхие каркасные дома, ресторанчики быстрого питания, пустые спортивные площадки. Они свернули с Белэр-роуд направо – наконец-то, наконец-то покинув Первое шоссе – и покатили по своей улице. Каркасные дома встречались здесь все чаще. Прямоугольники желтого света – окна, одни занавешены, другие выставляют напоказ внутренность дома: чересчур изукрашенные декоративные светильники, педантично расставленные по подоконникам фарфоровые фигурки. Безо всякой на то причины Мэгги вспомнила автомобильные прогулки с Айрой в первую пору его ухаживания – они проезжали мимо таких домов, и им казалось, что у каждой пары на свете, кроме них, есть где уединиться. Чего бы она не отдала тогда за самый маленький из них, да просто за четыре стены и кровать! От воспоминаний об этих давних-давних мучениях грудь ее наполнилась сладкой печалью.