Марджори Боуэн - Отравители

Они направлялись в небольшой домик рядом с Нотр-Дамом, где проживал некий мэтр Перрен, мелкий клерк Парижского парламента и один из немногих друзей, приобретенных Дегре за два года жизни в Париже. У этого добродушного холостяка была отличная экономка, и он организовал для молодой четы небольшой праздник по случаю дня рождения Соланж.

Соланж Дегре была замужем всего лишь три месяца, и ее веселый и приветливый нрав, гордость и радость в новом статусе, тихая приверженность обязанностям жены и любовь к молодому мужу тронули благородное сердце мэтра Перрена, который настолько долго жил в Париже, так и не воплотив честолюбивые замыслы, побудившие его покинуть Бретань ради столицы четыре десятилетия назад, что уже и не вспоминал о них.

Впрочем, старый клерк на свой лад был так же доволен жизнью, как и молодая жена. Ему нравились его маленький домик, славная экономка, теплое местечко, достаточное жалование и тесный кружок друзей. Он был снисходителен, любил компанию и охотно общался со случайными людьми, показавшимися ему любопытными, что делало круг его знакомых широким и несколько эксцентричным.

– Думаю, сегодня там опять будут какие-нибудь чудаки, – отметил месье Дегре, дергая за шнурок изысканного железного колокольчика перед дверью мэтра Перрена.

– О, да, некоторые его друзья такие занятные, – засмеялась Соланж, которая легко удивлялась и радовалась всему, – и у него хорошо готовят, и вино его одно из лучших!

– Да, – улыбнулся месье Дегре, – и когда все немного выпьют этого вина, можно иногда услышать несуразные истории.

Однако сегодня, может быть, будет музыка, под которую не поговоришь, и мы уйдем пораньше.

В скромной, но уютной комнате юриста уже зажгли толстые желтые свечи, и поленья жарко пылали в камине с декоративной полкой. На полированном столе был накрыт замечательный ужин из дичи, пирогов, жареной птицы, фаршированного мяса, марципана, фруктов и сладостей. Место Соланж украшал прелестный веночек из вощеных цветов, сквозь который был продет подарок от мэтра Перрена – пара белых перчаток с серебряной вышивкой на тыльной стороне в виде монограммы, вписанной в миниатюрные женские головки.

Мадам Дегре принялась радостно благодарить его, пересыпая благодарности извинениями за испачканное платье. Не было никаких сомнений, что голубая с серебром тафта безвозвратно испорчена. Хотя опрятная пожилая экономка, огорченно посочувствовав, и обтерла ее, как могла, чистой тряпочкой, смоченной в теплой воде, на нежной ткани все же остались отвратительные пятна от грязи забитых мусором парижских канав, текущих посреди мостовой.

Месье Дегре не особенно распространялся о происшествии, и никто не настаивал: на улицах Парижа такие неприятности были довольно обычным делом. Соланж, наделенная тонким чувством приличия, последовала примеру мужа. Она не сказала ни слова ни о мадемуазель де Фонтанж, ни о сапфировом браслете, и собравшиеся, решительно обругав состояние парижских улиц, наглость аристократов и дороговизну одежды, уселись наслаждаться пиршеством мэтра Перрена.

Прищуренные серые глаза офицера полиции весело и с интересом обежали гостей. Ему нравилась его работа, он желал выдвинуться, был честолюбив, энергичен, проницателен и усерден, и, хотя все считали, что Париж – европейская столица с лучшей полицией и самым низким уровнем преступности и числом преступников, Дегре все же надеялся, что произойдет что-нибудь такое, что даст ему возможность показать себя. Он уже достаточно хорошо знал жизнь Парижа, как ее внешнюю сторону, так и скрытую, хорошо понимал, кто есть кто при дворе, разбирался в придворной политике и интригах и не гнушался черпать информацию из скромных источников, таких как солдаты лояльных полков, личная охрана короля и даже прислуга в аристократических поместьях.

Люди, собравшиеся чествовать мадам Дегре, на первый взгляд казались обычными, хотя и забавными. Здесь были двое скучных юристов среднего возраста, столь же хорошо устроившихся и посредственных, как и сам мэтр Перрен. Третий был мелкий торговец шерстью, в сопровождении хорошенькой молодой жены, подражающей придворным модам. Затем – жена портного женской одежды мадам Вигурё, еще несколько небогатых горожан, по которым опытные глаза лейтенанта скользнули как по пустому месту, и вдова Босс. Ее он уже встречал прежде и знал, что она держит небольшую парфюмерную лавку, где жены именитых горожан покупают мыло и духи, дешевые имитации тех, которыми пользуются придворные дамы.