Светлана Рождественская - Восток-Запад

Смутные мысли воспоминаний вихрем носились в голове и не давали покоя. Борис, откинув спинку сидения назад, закрыл глаза. И снова поплыли, поплыли картинки его юности.

Борис отправился навестить друга Дольфа, который жил вместе с отцом. Это еврейская семья и у них был семейный бизнес, небольшой магазинчик на окраине города, в котором работал продавцом его отец Исаак.

Дольф сильно походил на своего отца, Гофмана старшего, такие же кучерявые темные волосы, карие большие глаза несколько на выкат и еврейский акцент. Старший Гофман встретил юношу дружелюбно, пригласил к столу. Изысканные еврейские манеры, гостеприимство и их обходительности нравились Борису и он, будучи голодным, сделал вид, что сыт и только выпьет стакан чая с небольшим кусочком сахара.

– Карл Марк – ответил юноша.

Дольф делился с отцом во всем и даже в том, что Борис стал посещать подпольную организацию коммунистов. Гофман – старший поддерживал политические убеждения сына и произнес вслух: – По крайне мере, весь мир будет знать, что не все немцы одобряют нацизм, – сказал он, подливая к себе в кружку кипятка.

– Конечно, есть честные люди, ведущие посильную борьбу, но все это капля в море, – снова произнес отец Дольфа.

– Но ведь реки берут начало от маленьких ручейков, папа.

– Сынок, но случается так, что ручейки высыхают, так и не успев влиться в большой поток.

– Даже не верится, что это моя родина, насколько все изменилось, в особенности люди. Они бояться сказать друг другу лишнее слово, живут в постоянном страхе.

В окно постучался подросток лет четырнадцати. Он подрабатывал в магазине у Гофмана разнорабочим.

– Пан Мойша (обратился он к Гофману старшему). Откройте, пожалуйста!

– Что случилось Янек?

– Мне удалось через задний вход выбраться наружу. Магазин оцепили люди с повязками на руках, сорвали вывеску, выбили стекла, на стене написали крупными буквами «еврей». Пана Исаака избили сильно, а мне удалось убежать. У Гофмана – старшего затряслись руки, и он безжизненно опустился на стул, хватая ртом воздух и держась рукой за сердце. Толпа молодчиков требует хозяина. Сын достал лекарства с тумбочки и подал его со стаканом воды.

– Папа, тебе больше не следует появляться в магазине. Они тебя убьют, – с тревогой в голосе произнес Дольф.

Борис достал с бардачка пачку Казбека и закурил.

Отец Бориса не вернулся больше домой живым. Ночью с друзьями они принесли его домой мертвого и тихонько похоронили в своем саду.

Дольфа и Бориса объединяло многое… они стали жертвами нацистов и решили мстить фашистам, а если потребуется, то отдать и свою жизнь.

– Я готов выполнить любое поручение, – заверил Дольф руководителя партийной ячейки пана Дадеуш – младшего.

– А разве Дольф? – спросил Борис. Пан Дадеуш ответил отрицательно, но поспешил уверить, что Дольф всей душой предан нашему делу.

– Для нас очень важно действовать именно сегодня. У нас разработан план.

Молодые люди пошли на задание:

– Нужно действовать исключительно осторожно, соблюдать величайшую конспирацию, – предупредил на прощание пан Дадеуш, – нам дорог каждый человек.

– В моей боевой группе несколько антифашистов – поляков, два болгарина и один немец (он поглядел на Бориса). Наша группа должна реализовать давно задуманные нами мероприятия в центре города. Мы решили взорвать здание офицерского клуба. Нам известно, что на первом этаже кутят немецкие оф ицеры. Мы с Борисом обследовали улицу и все дома, прилегающие к этому зданию. На углу улицы стоит полицейский пост, а двери клуба охраняют двое часовых.

Все совершилось очень быстро. Двое болгар выстрелами сняли часовых, стоящих у дверей клуба. Почти одновременно один за другим раздались оглушительные взрывы – это два других товарища из разных мест швырнули в окна ресторана связку гранат. На мостовую посыпались осколки стекла. Через раскрытые окна хлынули огромные облака черного дыма. Где-то р ядом поднялась беспорядочная стрельба. Наконец, раздался топот и на мостовой появились две полицейские машины. Молодых людей перебегавших на сосе дний двор, схватили несколько молодчиков в немецкой форме.

Борис снова закурил папироску. Было два часа дня. От этих воспоминаний прошиб холодный пот.

Он, не выдержав мучений и истязаний выдал, подпольную группу, которой руководил Дольф, и коммунистов Яна Дадеуш. Все были застрелены, во главе с Яном Дадеуш. Бориса ждала медленная смерть в контрационном лагере…