Джеральд Даррелл - Перегруженный ковчег. Гончие Бафута. Зоопарк в моем багаже

В Бакебе, как я вскоре определил, было очень много пресмыкающихся. На расстоянии полумили протекала широкая полноводная река, и частенько ребятишки притаскивали нам висящих в сплетенных из травы петлях детенышей крокодила. По прибытии в Бакебе мы устроили специальный пруд для крокодилов, но очень скоро оказалось, что пруд этот необходимо расширить. Каждую неделю я пересчитывал обитателей пруда, так как без таких подсчетов я рисковал по нескольку раз покупать одних и тех же пресмыкающихся. Эти подсчеты проходили в бурной обстановке и, как правило, заканчивались перевязкой поврежденных пальцев. Удивительно, что даже малюсенький шестидюймовый крокодил при желании может очень больно кусаться. Слуги относились к еженедельным проверкам без всякого энтузиазма, считая их чрезвычайно опасными, и при первой же возможности старались от них уклониться.

Однажды слуги хуже обычного исполнили свои обязанности, и скорее в виде наказания, чем по необходимости, я послал их пересчитывать крокодилов. Вскоре я услышал громкий крик, за которым последовали удар и всплеск. Около пруда я застал полный хаос. Даниель, подойдя к одной из решеток у пруда, поскользнулся и упал; не рассчитанная на такую нагрузку решетка опрокинулась, потянув за собой другие по всей этой стороне ограждения. В довершение всего Даниель с шумом свалился в пруд. Около сорока маленьких крокодилов с перепугу выскочили на берег и устремились в открывшийся проход. Вся площадка заполнилась крокодилами, быстро и проворно разбегавшимися в разные стороны с угрожающе разинутыми мордами. Я позвал на помощь, и со всех сторон ко мне бросились слуги, работавшие на кухне, в отделении птиц и в других местах. В моменты кризисов, подобных описываемому, все наши помощники независимо от их участка работы обязаны были являться на зов. В арьергарде, лишний раз подтверждая укоренившуюся за англичанами репутацию хладнокровных и невозмутимых людей, обычной своей неторопливой походкой шествовал Джон.

Ко времени его появления на площадке большинство пресмыкающихся уже укрылось в кустарнике. Увидев только одного или двух крокодилов, он, естественно, поинтересовался, чем вызван весь шум и крик.

– Я думал, что у тебя разбежались все крокодилы, – огорченно сказал он, – только поэтому я и пришел сюда.

Словно в ответ, из травы выползли пять крокодилов и закружились вокруг Джона. С минуту Джон задумчиво смотрел на них, не обращая внимания на тревожные крики слуг, затем нагнулся, поднял одного крокодила за хвост и протянул его мне.

– Вот один из них, старина, – сказал он спокойно.

– Не держи его так, Джон, сейчас он повернется…

Но я не успел закончить фразу. Маленькое пресмыкающееся изогнулось и вцепилось челюстями в пальцы Джона. К чести Джона следует сказать, что он не проронил ни звука: стряхнув крокодила на землю, он покинул площадку.

– Полагаю, что я тебе больше не нужен, – проговорил он на прощание, облизывая пальцы. – Я ведь занимаюсь только птицами.

Он вернулся в хижину и навернул себе на палец огромную повязку. Все остальные провели жаркий мучительный час, загоняя крокодилов обратно в пруд и восстанавливая вокруг него решетки.

Этот случай послужил началом целого ряда неприятных эпизодов в жизни Джона, связанных с пресмыкающимися. Он упорно доказывал, что все эти неприятности вызваны моим приездом в Бакебе; до этого Джон вел счастливую, свободную от вторжений пресмыкающихся жизнь. С моим приездом на Джона обрушился мир пресмыкающихся. Джон не боялся змей, но всегда обращался с ними с должной осторожностью и почтением. Будучи в состоянии издали оценить их красоту, он не желал слишком близкого знакомства с ними. Поэтому то обстоятельство, что пресмыкающиеся в целом и змеи в особенности начали проявлять к Джону повышенный интерес, доставило ему много тяжелых минут.

Однажды днем, когда я собирался совершить обход расставленных накануне силков, появился человек с плетеной рыболовной сеткой, заполненной ужами. Быстро сторговавшись с продавцом, я бросил ужей в пустую банку из-под керосина и прикрыл ее сверху доской, решив заняться ужами после возвращения из леса. Когда вечером я вернулся, оказалось, что плотник использовал доску для оборудования новой клетки, а все ужи исчезли. Решив, что они уползли в лес, я ограничился небольшим внушением плотнику, порекомендовав ему в дальнейшем быть более внимательным. Полчаса спустя, когда Джон приподнял в отделении для птиц большую тяжелую клетку, он обнаружил под ней пять жирных ужей, свернувшихся в клубок. От неожиданности Джон опустил клетку, которая больно ударила его по ноге. Началась лихорадочная погоня, в ходе которой Джону пришлось передвигать большинство клеток с птицами, под которые ужи заползали с большой ловкостью и проворством. Джон не очень радовался этому приключению, но я не мог без смеха слушать его многочисленные, хотя и не совсем связные, проклятия в адрес пресмыкающихся, а заодно и в мой.