Розамунда Пилчер - Конец лета. Пустой дом. Снег в апреле

Так как у меня с собой не было ни корзин, ни каких-либо иных вещей, я выскочила из автобуса одной из первых. Бабушка объяснила мне, как найти юридическую контору, где работал Дэвид, и с того места, где я стояла, я видела квадратное каменное здание, которое она мне описывала. Оно находилось прямо напротив меня, на противоположной стороне вымощенной камнем рыночной площади.

Подождав, пока проедут машины, я пересекла площадь и вошла в дверь конторы. Взглянув на табличку в приемной, я убедилась в том, что «мистер Д. Стюарт НА МЕСТЕ», то есть в кабинете номер 3. Я поднялась по темной лестнице, декорированной в болотно-зеленых и грязно-коричневых тонах, прошла под окном с витражными стеклами, которые совершенно не пропускали свет, и наконец постучала в заветную дверь.

– Войдите, – донеслось изнутри.

Я вошла и внутренне возликовала, увидев, что его кабинет, в отличие от лестницы и коридора, был светлый, яркий, с мягким ковром. Окно выходило на оживленную рыночную площадь, на мраморной каминной полке стояла ваза с новобельгийскими астрами. Даже на рабочем месте Дэвид умудрился создать жизнерадостную атмосферу. Он был одет – я полагаю, потому как была суббота, – в довольно яркую клетчатую рубашку и твидовый пиджак. Когда он поднял глаза и улыбнулся мне, тот неимоверный груз, который лежал у меня на душе, внезапно показался не таким уж и тяжелым.

Дэвид поднялся мне навстречу.

– Чудесное утро! – воскликнула я.

– Да, правда! Даже слишком чудесное, а приходится работать.

– Вы всегда работаете по субботам?

– Иногда бывает… Все зависит от того, сколько нужно сделать. В будни все время кто-то звонит, поэтому очень сложно выполнить большой объем работы. – Дэвид открыл ящик своего письменного стола. – Я обменял деньги по нынешнему курсу… Сейчас, подождите, я записал…

– О, это не важно.

– Для вас это должно быть важно, Джейн; как же ваша шотландская кровь? Вы не должны успокаиваться, пока не убедитесь в том, что я не обманул вас ни на полпенса.

– Ну если и обманули, можете считать это комиссией за услугу. – Я протянула руку, и Дэвид вложил в нее стопку купюр и немного мелочи.

– Теперь вы можете позволить себе крупные траты; правда, я совершенно не понимаю, что вообще можно купить здесь, в Кейпл-Бридж.

Я убрала деньги в карман своего «бродяжьего» плаща.

– То же самое мне сказала бабушка. Она хотела взять меня с собой в Инвернесс, но я отказалась, объяснив это тем, что обедаю с вами.

– Вы любите бифштекс?

– Последний раз я ела бифштекс за ужином, который отец устроил в честь моего дня рождения. В Риф-Пойнте мы жили на замороженной пицце.

– О… Так сколько вам понадобится времени на покупки?

– Полчаса…

Дэвид искренне изумился:

– Всего-то?

– Я ненавижу шопинг, это мягко говоря. Ничто никогда не садится как надо, а то, что вроде бы подходит, мне не нравится… Я вернусь с кучей совершенно не подходящей мне одежды и в самом дурном настроении.

– А я заверю вас, что одежда чудесная, и постараюсь вернуть вам хорошее настроение, – улыбнулся Дэвид и взглянул на часы. – Полчаса… Скажем, в двенадцать? Здесь?

– Да, отлично.

Я вышла из его кабинета с полным карманом денег и стала искать, где их потратить. Тут были мясные магазины, бакалейные лавки, торговля играми, оружейная лавка и автосервис. Наконец между неизбежным итальянским кафе-мороженым, которое встречается во многих маленьких шотландских городках, и отделением почты я увидела вывеску: «МОДА Изабель Маккензи», или, точнее, «Изабель МОДА Маккензи». Войдя в стеклянную дверь, скромно задрапированную тюлем, я оказалась в маленькой комнате с полками, на которых громоздились угнетающего вида вещи. На прилавке под стеклом лежало нижнее белье персиковых и бежевых оттенков, и там и тут были искусно сложенные унылые полосатые пуловеры.

Сердце у меня упало, но, прежде чем я успела убежать, отдернулась занавеска в задней части магазина и ко мне вышла миниатюрная, похожая на мышку женщина в трикотажном костюме на два размера больше ее самой и с огромной кернгормской брошью.

– Доброе утро!

Я догадалась, что она родилась в Эдинбурге. Мне стало интересно, была ли это Изабель Мода Маккензи собственной персоной, и если так, то что вообще привело ее в Кейпл-Бридж. Вероятно, ей кто-то сказал, что торговля одеждой здесь процветает.

– О… Доброе утро. Я… Мне нужен свитер.

Не успела я произнести это слово, как поняла, что совершила ошибку.