Хулио Кортасар - Счастливчики; 62. Модель для сборки

Инспектор особо подчеркнул необходимость во что бы то ни стало сохранять выдержку, свойственную культурным людям, и не волноваться в случае незначительных накладок или осложнений (снова – осложнений ) технического характера.

– Но ведь все – прекрасно, – обратился доктор Рестелли к Персио. – Все замечательно, как вы считаете?

– Я бы сказал, несколько суматошно.

– Ничего подобного. Я полагаю, у руководства были свои причины, чтобы организовать все именно таким образом. Лично я, возможно, кое-что сделал бы иначе, не скрою, особенно это касается списка пассажиров, далеко не все присутствующие соответствуют должному уровню. Вот, например, молодой человек, видите, он сидит по другую сторону прохода…

– Мы не успели познакомиться, – сказал Персио. – А может, и вообще не узнаем друг друга.

– Вы, возможно, с такими не сталкивались. Но я, как преподаватель, по роду занятий…

– Хорошо, – сказал Персио, сопроводив это величественным жестом руки. – Во время кораблекрушений, случалось, самые отпетые негодяи вели себя замечательно. Знаете, что произошло, когда тонул «Андреа Дориа».

– Не помню, – сказал доктор Рестелли, несколько уязвленный.

– Там был случай: монах спас матроса. Так что видите, ничего нельзя знать заранее. У вас не вызывает беспокойство то, что говорит инспектор?

– А он все еще говорит? Может, надо его послушать?

– Плохо, что он все время повторяется, – сказал Персио. – А мы уже подъехали к причалу.

Хорхе вдруг заинтересовался судьбой резинового мяча и бильбоке с позолоченными заклепками. В каком они бауле? А роман Дэви Кроккета где?

– В каюте все отыщем, – сказала Клаудиа.

– Вот здорово, каюта на двоих. Мама, тебя укачивает?

– Нет. Почти никого не укачает, разве только Персио и, может быть, кого-то из этих сеньор и сеньорит, которые сидели за столиком, где пели танго. Ничего не поделаешь.

Фелипе Трехо перебирал в уме названия портов, где предстояли стоянки («если только непреодолимые осложнения не вынудят в последний момент внести изменения», сказал инспектор). Сеньор и сеньора Трехо смотрели в окошко, провожая каждый уличный фонарь таким взглядом, словно никогда его больше не увидят и эта потеря чрезвычайно их удручает.

– Всегда грустно покидать родину, – сказал сеньор Трехо.

– А что такого? – сказала Беба. – Мы же вернемся.

– Конечно, дорогая, – сказала сеньора Трехо. – Всегда возвращаешься в уголок, где ты увидел свет, как говорится в стихах.

Фелипе перебирал названия, как диковинные плоды, смаковал их во рту, прикусывал: Рио, Дакар, Кейптаун, Йокогама. «Из нашей компании никто не увидит столько за раз, – подумал он. – Буду посылать им открытки с видами…» Он закрыл глаза, вытянул ноги. Инспектор говорил что-то о необходимости непременно соблюдать некоторые предосторожности.

– Должен обратить ваше внимание на необходимость непременно соблюдать некоторые предосторожности, – сказал инспектор. – Руководство тщательно продумало все детали предстоящего путешествия, однако ввиду возникших в последний момент сложностей, возможно, придется внести некоторые изменения.

Инспектор сделал паузу, водитель заглушил мотор, и неожиданно для всех в мертвой тишине раздался клекот дона Гало:

– А на каком пароходе мы плывем? Мы до сих пор не знаем, на каком пароходе плывем…

«Вот он, вопрос, – подумала Паула. – Тот злополучный вопрос, от которого вся игра может пойти насмарку. Сейчас скажут: «На…»

– Сеньор Порриньо, – сказал инспектор, – пароход как раз и есть одно из осложнений технического порядка, которые я имел в виду. Час назад, когда я имел удовольствие присоединиться к вам, руководство пришло к соглашению по этому вопросу, однако же могли возникнуть и непредвиденные изменения, в результате которых дело может принять несколько иной оборот. Я полагаю, что нам следует подождать несколько минут и ситуация окончательно прояснится.

– Отдельная каюта, – коротко бросил дон Гало. – С отдельной ванной. Как было договорено.

– Договорено, – любезно сказал инспектор, – не совсем точное слово, однако не думаю, сеньор Порриньо, что в этом плане будут какие-либо сложности.

«Нет, не как во сне, это было бы слишком просто, – подумала Паула. – Рауль сказал бы, что это скорее похоже на рисунок, рисунок…»

– Рисунок – какой? – спросила она.

– Что значит – какой рисунок? – сказал Рауль.

– Ты сказал бы, что все это скорее похоже на рисунок…