Хулио Кортасар - Счастливчики; 62. Модель для сборки

– Конечно, – сказал Мохнатый. – Но шороху наделал, че. Мы все – вниз, я был уверен, что старик себе шею свернул. Женщины – в слезы, такое тут заварилось. Я велел Нелли радиолу выключить, а донье Пепе пришлось заняться старухой, с ней припадок приключился. Бедняга, как ее корчило.

– А дон Пипо? – спросил Русито, жаждавший крови.

– Ну, старик у нас потрясный, – сказал Мохнатый. – Я как увидел его – лежит на каменных плитах и не шелохнется, – так и подумал: «Ну все, остался ты, милок, без отца, сиротою». Младшенький пошел вызывать «скорую», а мы стянули со старика майку, поглядеть, дышит ли. А он первым делом, как глаза открыл, сразу руку в карман, проверить: бумажник не сперли? Старик, он такой. Потом сказал, что спину больно, но ничего, обойдется. Сдается, он был не прочь гудеть и дальше. Помнишь, старая, как мы тебя привели, чтоб ты своими глазами увидела – ничего с ним не сталось? Вот смеху-то, ей бы успокоиться, а с ней опять припадок, да пуще прежнего.

– Волнительная она у вас, – сказала мать Нелли. – Один раз у нас тоже…

– В общем, когда «скорая» подоспела, старик уже сидел на каменном полу, а мы все хохотали как бешеные. Двое фельдшеров прикатили и слушать не захотели, чтобы оставить его дома. Увезли все-таки бедного старика, не оставили, но я тоже не дал маху: когда один попросил меня какую-то бумажку подписать, я заставил его сперва посмотреть мне ухо, его иногда закладывает.

– Потрясно, – сказал Русито ошеломленно. – А я пропустил такое. Какая жалость, именно в тот день надо было тренироваться.

Другой приятель в рубашке с большим стоячим воротником вдруг вскочил на ноги.

– Гляньте-ка, кто пришел! Потрясно, ребята!

Торжественные, сверкая напомаженными волосами, в безупречных клетчатых костюмах, бандонеонисты из ансамбля Асдрубала Кресиды шествовали меж все более заполнявшихся столиков. За ними шел парень в жемчужно-сером костюме и черной рубашке, кремовый галстук был заколот булавкой в форме герба футбольного клуба.

– Мой брат, – сказал Мохнатый, хотя все присутствующие были в курсе этой существенной подробности. – Подумать только, решил сделать нам сюрприз.

Популярный певец Умберто Роланд приблизился к столу и горячо пожал руки всем по очереди, за исключением собственной матери.

– Потрясно, братан, – сказал Мохнатый. – Договорился о подмене на радио?

– Сказал, что зуб болит, – ответил Умберто Роланд. – А не то сразу вычтут денежки. Вот и товарищи мои из ансамбля тоже пришли проводить вас.

Роберто угрюмо придвинул еще один столик и четыре стула, артист заказал холодный кофе с ромом, а музыканты сошлись на пиве.

Паула и Рауль вошли в дверь со стороны Флориды и сели за столик у окна. Паула едва окинула взглядом кафе, а Рауль с интересом принялся отгадывать, кто же из этой массы обливающихся потом буэносайресцев может оказаться их попутчиками.

– Не будь у меня в кармане приглашения, я бы решил, что кто-то из друзей подшутил надо мной, – сказал Рауль. – А тебе не кажется все это невероятным?

– В данный момент мне это кажется нестерпимо жарким, – сказала Паула. – Но допускаю, что приглашение подлинное.

Рауль развернул кремового цвета листок и перечитал еще раз:

– В восемнадцать часов в этом кафе. Багаж заберут утром из дому. Убедительно просят никого с собой не приводить. Все остальное обеспечивает Управление экономического развития. Ничего себе лотерея. Но почему в этом кафе, скажи на милость?

– С некоторых пор я отказываюсь что бы то ни было понимать в этом деле, – сказала Паула, – за исключением того, что ты счастливо выиграл по лотерейному билету и пригласил меня с собой, лишив раз и навсегда возможности попасть в справочник «Кто есть кто в Аргентине».

– Наоборот – это загадочное плавание прибавит тебе весу. Можешь сказать, что удалилась от света ради духовного очищения или что пишешь монографию о Дилане Томасе [7] Дилан Томас (1914–1953) – английский поэт, прозаик, драматург. , очередном модном в литературных кофейнях поэте. Я лично считаю, что главное очарование всякого безумства состоит в том, что оно всегда кончается плохо.

– Да, порою в этом есть свое очарование, – сказала Паула. – Le besoin de la fatalite [8] Неотвратимость рока ( фр .). , как говорится.

– В худшем случае получится обычное плавание, правда, неизвестно куда. На три-четыре месяца. Признаюсь, именно это, последнее, меня и склонило в его пользу. Куда же это они могут отправить нас так надолго? Разве что в Китай?