Теодор Драйзер: Галерея женщин

Свен, преисполненный искренней благодарности, из кожи вон лез, пытаясь как следует использовать неожиданную удачу. Дневные часы, предназначенные для сна, он стал тратить на поиск и изучение всех рекламных предложений в своей области. В конце концов он смекнул, как провернуть весьма хитроумное дельце с немалой выгодой для себя. За инвестированную сумму в тысячу долларов наличными и успешную продажу некоторого количества акций, а также покупку в рассрочку каких-то акций для себя Свен мог претендовать на правовой титул и вступить в должность секретаря лесозаготовительной компании. В случае успеха он получал дубовый письменный стол и табличку с собственным именем на двери кабинета, а также зарплату в шестьдесят пять долларов и мог приступить к своим обязанностям без промедления. Получив одобрение Роды, Свен с энтузиазмом взялся за работу, сосредоточившись на выполнении своей части контракта. Надо сказать, он был просто создан для дел такого сорта, так что сразу проявил в них изрядную сноровку. Он тут же начал планировать строительство серии небольших жилых домов, чтобы продать их по три тысячи, что принесло бы ему и его компании почти тысячу прибыли. Свен не сомневался, что реализация этого плана сулит ему с Родой солидный барыш. Она никогда не пожалеет, что помогла ему. И я уверен, что тогда Свен в этом ничуть не сомневался.

Жаль, что вы не видели Рейну, когда планы Свена из стадии обдумывания перешли в стадию осуществления или сразу после того, как он приступил к обязанностям секретаря и они переехали в трехкомнатные апартаменты в район с беседками и подстриженными газонами. Ах, что за виды из комнат! А какой вокруг воздух! Рода просто упивалась новым для нее чувством уверенности и превосходства. Свен теперь стал секретарем и совладельцем лесозаготовительной компании. Они жили в просторной квартире с балконом на самой границе с Голливудом. И у них был маленький автомобиль, подержанный, но вполне приличного вида, потому что Свен собаку съел во всяких автомобильных делах. И вот представьте себе, вместо того чтобы хоть как-то разделить интересы мужа, единственное, что занимало Рейну, – это как они будут развлекаться. Сперва они, конечно, должны прокатиться в Санта-Барбару, потом – в Биг-Бэр-Лейк, а также в Риверсайд, а также в Сан-Франциско, ну и разумеется, в Бейкерсфилд. И разве не было бы чудесно обзавестись пианино или новой виктролой? [3] Вид граммофона, который размещался внутри деревянного корпуса; выпускался в начале XX века американской фирмой «Victor Talking Machine Company». Ах, и Рода может прийти в гости и привести кого-нибудь из своих друзей, и можно будет протанцевать всю ночь!.. И прочее в таком же духе. Все, как обычно, для Рейны – и ничего для Свена. Однако я никогда в жизни не видел человека счастливее его в то время. По признанию Рейны, он вставал с петухами и возвращался домой затемно, зато всего за несколько недель смог продать немалое количество акций. К тому же у него была способность быстро просчитывать выгодные варианты отгрузки и отправки, пока другие, не торопясь, продавали древесину, заказанную у компаний с севера. Его единственной ошибкой, если это вообще можно назвать ошибкой, было желание погасить свою долю акций как можно быстрее, чтобы они с Рейной ни в чем не нуждались в следующем году. Самонадеянно было полагать, что Рейну можно убедить или уговорить, апеллируя к доброте душевной, помочь или хотя бы не мешать ему в его начинаниях.

Совершенно очевидно, что это были бы пустые мечты. Мне никогда не приходилось встречать молодую жену, которая помогала бы своему амбициозному мужу меньше, а требовала бы от него больше, чем Рейна. Киношный дух Голливуда и сладкое летнее настроение безделья Лос-Анджелеса в целом, казалось, проникли в ее кровь и сделали не способной ни к чему, кроме поиска удовольствий. Вся ее жизнь свелась к посещению модных магазинов рядом с домом или поездке в гости к сестре, где она если не придумывала, куда пойти развлечься вечером, или не вертелась перед зеркалом, наводя красоту, то сидела за пианино и с мелодраматическим надрывом пела сентиментальные песенки вроде: «Мой старый добрый друг, почему ты молчишь?», «Макушлы», или «Авалона», или другой слащаво-романтической чепухи. Нередко, пока муж вкалывал на работе, с сестрой, а то и со мной в качестве сопровождающего она беспечно отправлялась в бассейн, на верховую прогулку, в приморский ресторан или покататься на автомобиле. О Свене она в таких случаях не вспоминала, а если кто-то упоминал его имя, махала рукой и строила скучающую гримасу, словно в ее жизни он не имел никакого значения.