Пелам Вудхаус - Вечера с мистером Муллинером

– А! – сказал он.

И, ловко выхватив «Стрихнин в супе» из руки спутницы, прыгнул в свою комнату, захлопнул дверь и задвинул засов.

– Мистер Муллинер!

Это сквозь филенку просочился умоляющий голос леди Бассетт. Было ясно, что она потрясена до глубины души, и Сирил сардонически улыбнулся. Теперь условия мог диктовать он.

– Отдайте мне книгу, мистер Муллинер!

– И не подумаю, – ответил Сирил. – Я намерен сам ее почитать. Со всех сторон до меня доходят самые лестные отзывы об этом произведении. «Потрясающее, захватывающее чтение» – по мнению рецензента «Левого интеллекта».

Ответом ему был протяжный стон по ту сторону двери.

– Само собой, – сказал Сирил многозначительно, – если бы говорила моя будущая теща, ее слово, конечно, было бы законом.

Снаружи воцарилась тишина.

– Ну, хорошо, – сказала леди Бассетт.

– Мне можно бракосочетаться с Амелией?

– Можно.

Сирил отодвинул засов.

– Войдите… мама, – произнес он ласковым голосом. – Мы почитаем ее вместе в библиотеке.

Леди Бассетт все еще не оправилась от потрясения.

– Надеюсь, я поступила правильно, – сказала она.

– Абсолютно, – сказал Сирил.

– Вы будете хорошим мужем Амелии?

– Высшего сорта, – заверил ее Сирил.

– Но если и нет, – сказала леди Бассетт, покоряясь судьбе, – я не смогу заснуть, не дочитав эту книгу. Я как раз дошла до места, когда инспектор Тленн оказался заперт в подземной пещере Безликого Злодея.

Сирил задрожал от нетерпения.

– А там есть Безликий Злодей?! – вскричал он.

– Два Безликих Злодея, – сказала леди Бассетт.

– Ого-го-го! – сказал Сирил. – Не будем терять времени.

Зала «Отдыха удильщика» была полнее обычного. День наших первых скачек всегда отличался наплывом посетителей. Кроме habitues [18], верного кружка слушателей, которые из вечера в вечер сидят у ног мистера Муллинера, там расположились шесть-семь случайных посетителей. Один из последних, белобрысый Светлый Эль, всем своим видом свидетельствовал, что допускал промашки в выборе лошадей. Он смотрел в никуда тусклыми глазами, и приятелю никак не удавалось хоть немного его развлечь. Добродушный Херес, один из завсегдатаев, посмотрел на страдальца с грубоватым сочувствием.

– Вашему другу, – сказал он, – не повредила бы доза муллинеровского «Взбодрителя».

– Что это за муллинеровский «Взбодритель»? – с любопытством спросил Виски С Лимонным Соком, один из чужаков. – Никогда о нем не слышал.

Мистер Муллинер снисходительно улыбнулся.

– Мой друг имеет в виду, – объяснил он, – тонизирующее средство, изобретенное моим братом Уилфредом, известным химиком. Его лишь изредка применяют для людей, так как состав изначально предназначался для воодушевления индийских слонов, чтобы во время охоты на тигров, столь популярной на их родине, они вели себя с непринужденной небрежностью. Но иногда отведать «Взбодритель» доводилось и людям – причем с весьма внушительными результатами. Не так давно я поведал здешнему обществу, как замечательно он подействовал на моего племянника Августина, младшего священника.

– Он его взбодрил?

– Весьма и весьма. Подействовало это средство и на его епископа, когда тот его испробовал. Бесспорно, отличнейшее тонизирующее средство, крепкое и бодрящее.

– Кстати, а как поживает Августин? – осведомился Херес.

– Превосходно. Не далее как нынче утром я получил от него письмо. Не помню, говорил ли я вам, что у него теперь приход в Уолсингфорде-ниже-Чивни-на-Темзе. Восхитительный уголок – жимолость, жимолость и румяные, точно яблочки, селяне.

– А последнее время с ним случались интересные происшествия?

– Весьма любопытно, что вы задали такой вопрос, – сказал мистер Муллинер, допивая горячее шотландское виски с лимоном и легонько постукивая по столу. – В письме, о котором я только что упомянул, он поведал преинтереснейшую историю. Она касается любви Рональда Брейси-Гаскойна и Гипатии Уэйс. Гипатия – школьная подруга жены моего племянника. И она гостила у них, ухаживая за ней во время тяжелой свинки. Кроме того, она племянница и подопечная духовного начальника Августина, епископа Стортфордского.

– Того епископа, что хлебнул «Взбодрителя»?

– Того самого, – сказал мистер Муллинер. – Что до Рональда Брейси-Гаскойна, то это состоятельный молодой человек, проживающий в окрестностях Уолсингфорда-ниже-Чивни-на-Темзе. Он, разумеется, из беркширских Брейси-Гаскойнов.