Пелам Вудхаус - Бить будет Катберт; Сердце обалдуя; Лорд Эмсворт и другие

– Гм-гм? – сказал лорд Бромборо, одобрительно нюхая воздух. – Рыбка с рисом под красным соусом? Превосходно, превосходно!

Он целенаправленно шагнул к серванту. Тут дверь вновь отворилась, и вошел Эдвин Поттер, выглядя болванистее прежнего.

Однако Эдвин Поттер выглядел не просто болваном, но встревоженным болваном.

– Послушайте, – сказал он, – мой отец куда-то делся.

– Может быть, разделся? – спросил лорд Бромборо, любивший пошутить за завтраком.

– Не могу его найти, – продолжал Эдвин Поттер. – Пошел поговорить с ним кое о чем, а в его комнате никого, и постель постелена со вчерашнего дня.

Лорд Бромборо накладывал на тарелку рыбу с рисом под красным соусом.

– Не волнуйтесь, – сказал он. – Ему вчера вечером захотелось испробовать мой гамак, ну и, конечно, я ему позволил. Если он спал так крепко, как я, значит, спал отлично. Меня сморила дремота, едва я допил свое молоко, и утром я проснулся в кресле в курительной. А, моя дорогая! – продолжал он, когда вошла Мюриэль. – Обязательно попробуй рыбу. Пахнет она восхитительно. Я только что сообщил нашему юному другу, что его отец провел ночь в моем гамаке.

На лице Мюриэль было написано недоумение.

– Ты хочешь сказать, он спал в саду?

– Конечно, в саду. Ты же знаешь, где висит мой гамак. Я видел, как ты в нем качалась.

– Значит, в саду бродит коза.

– Коза? – сказал лорд Бромборо, который уже сидел за столом и забрасывал в себя рыбу с рисом под красным соусом, точно кочегар уголь в топку. – То есть как так – коза? В саду нет козы. С какой стати в саду будет коза?

– А с той, что усы сэра Престона съедены.

– Что-о?

– Именно. Я встретилась с ним в коридоре. Зарослей как не бывало. Да сам погляди. Вот он.

Брансипету было показалось, что на пороге стоит какой-то неизвестный. И только когда тот скрестил руки на груди и заговорил знакомым скрежещущим голосом, он узнал сэра Престона Поттера, баронета из Вейпли-Тауэрс.

– Значит, так! – сказал сэр Престон, направляя на лорда Бромборо огненный взгляд, исполненный губительного животного магнетизма.

Лорд Бромборо доел рыбу с рисом под красным соусом и поднял голову.

– А, Поттер! – сказал он. – Сбрили усы, а? Очень разумно. Они бы все равно остались жидкими. И без них вы будете себя чувствовать куда лучше.

Из глаз сэра Престона Поттера вырвалось пламя. Он был явно потрясен до мозга костей.

– Бромборо, – прорычал он, – мне не о чем с вами говорить, и я скажу вам всего пять слов. Во-первых, вы самый низкий, самый гнусный дьявол, когда-либо осквернявший незапятнанные страницы Дебретта. Во-вторых, предпринятая вами коварная стрижка моих усов разоблачает вас как последнего труса, который знал, что его поражение неминуемо и одержать победу он может лишь подобным способом. В-третьих, я намерен немедленно обратиться к моему адвокату с целью вчинения иска. В-четвертых, прощайте навек, а в-пятых…

– Скушайте яичко, – сказал лорд Бромборо.

– Я не стану кушать яичка. Яйцом всмятку такие дела не улаживаются. И пятое, что я хочу сказать…

– Но, мой дорогой, вы, кажется, намекаете, что я имел какое-то отношение к случившемуся. Я одобряю случившееся, да, одобряю от всего сердца. Теперь в Норфолке жизнь станет приятнее и лучше. Но я тут ни при чем. Я всю ночь крепко спал в курительной.

– И пятое, что я хочу сказать…

– В кресле. Если вы сомневаетесь, могу показать вам кресло.

– И пятое, что я хочу сказать: помолвки моего сына с вашей дочерью больше не существует.

– Как и ваших усов, ха-ха! – сказал лорд Бромборо, обладатель многих превосходных качеств, но не тактичности.

– Да, но, папа! – вскричал Эдвин. – Я хочу сказать, черт возьми!

– А я хочу сказать, – загремел сэр Престон, – что твоей помолвки больше не существует. Вы усвоили пять моих пунктов, Бромборо?

– Мне кажется, да, – сказал лорд Бромборо, загибая пальцы. – Я гнусный дьявол, я жалкий трус, вы собираетесь вчинить мне иск, вы прощаетесь со мной навеки, и моя дочь больше с вашим сыном не помолвлена. Да, итого пять.

– Добавьте шестой! Я позабочусь, чтобы вас исключили из всех ваших клубов.

– А я не состою ни в едином.

– О? – сказал сэр Престон, слегка растерявшись. – Ну, если когда-нибудь вы вздумаете произнести речь в палате лордов, поберегитесь. Я буду на галерее и освищу вас.

Он повернулся и решительным шагом покинул столовую в сопровождении Эдвина, который что-то протестующе блеял. Лорд Бромборо достал из портсигара сигарету.