Александр Володин - С любимыми не расставайтесь! (сборник)

– Да что мне делать с ней? Так и будем стоять?

– А ты возложи ей на голову руки и пожелай добра.

– Ну вот, возложила…

– Пожелала добра?

– А как же.

– Вот и все. А теперь, женщина, вставай и можешь идти. И рассказывай всем то, что я рассказал. И ссылайся прямо на меня.

Женщина поднялась с колен.

– Ну, Мария, думали ли мы… Вчера еще… Могли ли мы думать?! – обращаясь к сестре. – Что, девочка, можно ли было подумать?

Поцеловала ее.

– А вы ссоритесь. Разве можно сейчас ругаться?

Подошла к старшему брату, поцеловала трижды.

– Сейчас все должны в мире жить.

Поцеловала мальчика, тот смутился.

– Отворачивается… Да что ты отворачиваешься, твой брат воскрес! В такой день все могут целоваться! Иисус воскрес!

Поцеловала и римлянина.

– Иисус воскрес!

– Ладно, иди, – сказал ученик. – Только будешь рассказывать – не путай ничего. А то сейчас начнут добавлять своего, кто во что горазд, что было, чего не было. Иди и говори громко, не бойся, теперь пускай они боятся!

Женщина пошла. Ученик в двери провозгласил:

– Люди, выходите! Распахните двери, теперь бояться нечего!

Слышится голос женщины:

– Люди, выходите! Теперь бояться нечего! Теперь пусть они боятся! Иисус воскрес! Теперь все переменится! Теперь всем воздастся! Иисус воскрес!..

Ученик обратился к Марии:

– Людей не бойся, кому нужна помощь – помоги.

– Как я могу. Я не умею ничего…

– Сумеешь.

– Да уж поверь, что не сумею. Если он больной. Или она бесплодная. Что же я могу поделать? Только позориться. Я и сказать им ничего не могу.

– Но Он ведь твой сын.

– Ну, мой.

– Бог почему-то именно тебя избрал для этого?

– Ну, меня…

– Почему так случилось? Мы, сознаться, думали над этим. Пытались постичь. Некоторые, честно говоря, дивятся. Действительно, есть женщины и поумнее, и покрасивее. Этого ты не будешь отрицать?

– В том-то и дело. Я и сама, сознаться, думала да и бросила. Но теперь-то что делать? Ты говоришь, надо что-то делать.

– Но, с другой стороны. Посмотри на себя. И вы посмотрите. Тебе сколько лет? Уж под пятьдесят, наверно.

– Да, уж скоро.

– Ну. А ты все такая же, как прежде.

– Когда – прежде?

– Когда ты его родила.

– А правда. Я как-то не обращала внимания, – сказала сестра.

– Это не чудо?

– А я обращал внимание. Думаю, что такое? – сказал мальчик.

– Вам пятьдесят лет? – удивился римлянин. – Хотя, конечно… Ну да, меньше и быть не может… Да вас надо показывать римским дамам!..

– Вы скажете, – смутилась Мария.

– Не нам с вами найти ответ на эту загадку. Она еще будет привлекать к себе лучшие умы, – сказал ученик. – А пока – прощай, Мария.

– Остальные для тебя уже не существуют, – сказала сестра.

– Стараешься меня в чем-то уличить. Конечно, я попрощался бы со всеми и с тобой.

– Значит, я не поняла. Думала, ты все забыл, дорогой.

– Нет, я не забыл.

– А ты хочешь, напомню, милый.

– Не стоит.

– Может быть, я тебя обидела, любимый?

– Нет.

– Или ты успел в кого-нибудь влюбиться, ненаглядный?

– У меня были другие заботы.

– А ведь грешил, грешил, друг мой!

– Если глаз твой соблазнит тебя, вырви его и брось от себя. Вот что Он говорил.

– Но любовь – она разве не от Бога? Бог и сам любил.

– Но не так, как ты думаешь.

– Что я думаю – это для тебя темная ночь, тебе этого не понять. Значит, ты решил совсем покончить с этим, нежный друг?

– Да, решил.

– Ради чего же, свет мой?

– А ради того лишь, чему Он учил: оставьте дом, и братьев, и сестер, и жену ради меня и взамен получите во сто крат больше.

– Теперь поняла. Желаю тебе получить побольше, сладостный мой!

– Если бы я хотел получить побольше житейских благ, ты могла бы надо мной посмеяться. Но ты видишь, я нищ. И так проживу до конца своих дней. Не земных удовольствий мы ищем. Земную жизнь мы посвятим Ему. Хватило бы сил нести Его учение людям.

– И детей у вас не будет?

– Значит, не будет.

– Кто же примет Его учение из ваших рук, когда вы состаритесь?

– Человеческий род не вымрет.

– А вдруг за вами все пойдут? Все станут такие же праведные, как вы?

– Все, положим, не пойдут.

– На это, значит, рассчитываете… В общем, понятно.

– В таком тоне я отказываюсь продолжать разговор. Мария, скажи ей!

В дверях он остановился перед людьми, которые не решались войти.

– Заходите, не бойтесь. Она здесь, она ждет вас!

– Начинается, не пора ли нам восвояси? – сказал римлянину старший брат.

– Нет, нет, не пора.