Джек Керуак - Море – мой брат. Одинокий странник (сборник)

– Продолжать искать! – воскликнул Джордж, драматично взмахнув рукой.

– И в процессе я буду свободен: если же процесс откажет мне в свободе, я брошу поиски. Я буду свободен в любое время, любой ценой: дух расцветает только в свободе.

– Время не стоит на месте! – устало заметила Полли.

– Знаете что? – спросил Эверхарт.

– Знаю! – заявил Джордж.

– Социалисты будут бороться за свободу, победят и построят мир – в этой войне или в следующей – и умрут, прожив жизнь во имя неотъемлемых прав человека. А затем, когда путь уже будет вымощен, придут гуманисты, и эти гуманисты – великие ученые, мыслители, предержители знания, учителя, лидеры… во времена не-войны заложат основы будущего мира без-войны. Гуманисты будут работать и вымостят дорогу для последнего и поразительного племени людей, что придет на землю в ту эпоху, за которую мир веками истекал кровью, в эпоху всеобщей гармонии и культуры. Этому последнему, поразительному и неминуемому человеческому племени будет нечем заняться, кроме как развивать культуру, бездельничать в творческом раздумье, есть, заниматься любовью, путешествовать, общаться, спать, мечтать и мочиться в пластиковые туалеты. Короче говоря, Великие Романтики развернутся в полную силу, они будут вольны исполнить все назначение человечества, и не о чем будет сожалеть, кроме как о том, что англичанин по-прежнему предпочитает Шекспира, когда весь мир читает Эверхарта!

Джордж выглянул из-под стола, куда залез в поисках потерянного дайма:

– Почему, Билл, почему ты не говорил мне, что собираешься стать писателем?

Билл Эверхарт небрежно отмахнулся:

– После всего этого ты считаешь, из меня не получится блестящий писатель?

Джордж скривился:

– Лучше учительствуй. Я думаю, из тебя получится вонючий писатель. Более того, Эверхарт, ты безнадежный педагог, университетский зануда и назойливый одиозный пандант [ sic ].

– Короче, Билл, – добавила Полли с холодной улыбкой, – ты вошь.

– И к тому же трепло, – сказал Джордж. – Недовольная безделушка на полке времени, – он с заметным удовольствием шмыгнул носом, – и в каждой бочке затычка.

Полли снова захихикала, изогнула длинную белую шею, обнажив тонкую цепочку от крестика. Уэсли нежно воззрился на нее, ладонью обхватил ее загривок, развернул ее лицо к себе и поцеловал удивленные раскрытые губы. Они оказались чуткими и откровенно страстными. Полли засмеялась, ткнулась лицом в его лацкан, и ее густая темная стрижка мягкой подушкой легла под его склоненную щеку.

– Дэй, я по-прежнему думаю, что ты скотина, – упрекнул Эверхарт.

– Да божмой, кончайте уже бредить! Я устала. Пойдем! – Это сказала Ив, девушка, которая спала. Она повернулась к своей соседке, зевая: – Ты не устала, Джинджер?

Джинджер почти весь вечер хранила скучающее молчание, разве что время от времени целовалась со своим спутником, Эверхартом, а теперь утвердительно зевнула.

– Ну уж нетушки! Мы сегодня собирались ужасно напиться, – возразила Полли с плеча Уэсли. – Мы еще даже не пили!

– Ну, прихватим бутылку… Я хочу уйти, мы здесь уже давно торчим, – сказала Ив, доставая зеркальце из сумочки… – Ох ты ж, я выгляжу как черт знает что!

– Ты, парень, сегодня помалкивал, – сказала Джинджер, дразняще улыбаясь Уэсли. Она была вознаграждена тонкой изогнутой улыбкой.

– Какой очаровашка! – восхищенно воскликнула Полли.

Уэсли шутливо замахнулся, будто хотел ее ударить.

– А теперь ты куда хочешь? – спросил Джордж у Ив.

– Ой, давайте двинемся. Можно завести пластинки и потанцевать. Кроме того, мне утром надо постирать пару шелковых тряпок.

– Я думала, ты их выстирала днем! – сказала Джинджер.

– Села читать журнал «Тру стори» и совсем о них забыла.

– Тупица!

– Давайте веселиться! – предложил Эверхарт, хлопнув по столу. – Я хочу напиться до посинения.

– Ты и так пьян, Коротышка, – сказала Джинджер. – Ив, а мне шелковые чулки не постираешь, раз уж тебе все равно стирать… мне они нужны к завтрашнему вечеру.

– Постираю, если завтра заберешь мой тостер в «Мэйсиз».

– Ой, завтра днем я позирую, с двух до четырех, – возразила Джинджер, всем телом развернувшись к собеседнице. Обе размышляли, а Джордж Дэй тем временем зевал.

– Но ты можешь забрать его потом! – воскликнула Ив.

Джинджер на минутку задумалась.

– Это всего в пяти кварталах от твоего дома, – вставила Полли, заинтересовавшись происходящим в ее мире.

– Но мне еще надо сделать завивку, Полли, – в некотором отчаянии уточнила Джинджер.