Жюль Верн - С Земли на Луну прямым путем за 97 часов 20 минут. Вокруг Луны (сборник)

– Все это так, – сказал Барбикен. – Но если бы Земля была «полной», то в фазе новолуния находилась бы Луна. Другими словами, она была бы невидима в солнечных лучах. А для нас выгоднее видеть цель, к которой мы стремимся, чем точку нашего отправления.

– Вы совершенно правы, Барбикен, – согласился Николь. – К тому же заметьте, что когда мы доберемся до Луны, то за долгие лунные ночи мы вдоволь успеем наглядеться на земной шар, где копошатся нам подобные.

– Нам подобные? – переспросил Мишель Ардан. – Они теперь такие же нам подобные, как и жители Луны – селениты. Ведь наш снаряд – новый мир, населенный только нами одними. Мне подобен Барбикен, Барбикен – Николю. Над нами и вне нас человечество кончается; мы трое – единственные жители этого мирка до той самой минуты, пока мы не превратимся в обыкновенных селенитов.

– Это случится почти через восемьдесят восемь часов, – сказал Николь.

– А это значит? – спросил Мишель Ардан.

– Это значит, что теперь половина девятого, – ответил Николь.

– На мой взгляд, – заключил Мишель, – невозможно привести никаких возражений против завтрака; теперь самое время закусить.

Действительно, жители новой планеты не могли обойтись без еды, и их желудки повелительно заявляли о своих законных правах.

Мишель Ардан в качестве француза объявил себя шеф-поваром и главным распорядителем. По этой части ему не было соперников. Газ доставил необходимое тепло, а в ящике с провизией нашлись припасы для первой закуски в межпланетном пространстве.

Сначала были поданы три чашки превосходного бульона, который Мишель приготовил, распустив в горячей воде драгоценные таблетки Либига из лучших сортов говядины. За мясным бульоном последовало несколько ломтиков бифштекса, спрессованных под гидравлическим прессом. Бифштекс был так сочен и нежен, словно он только что вышел из кухни английского кафе. Мишель, отличавшийся чрезвычайно пылким воображением, уверял даже, что бифштекс этот «с кровью».

Вслед за мясом появились консервированные овощи – «первой свежести», по уверению Ардана, и, наконец, завтрак завершился превосходным чаем с печеньем, приготовленным по-американски. Этот напиток, признанный друзьями восхитительным, был изготовлен из листиков первосортного чая, несколько ящиков которого предоставил в распоряжение путешественников российский император. Роскошный пир увенчался бутылкой великолепного бургундского, «случайно» обнаруженной Мишелем в ящике с припасами. Три друга выпили за союз Земли с ее спутником.

И Солнце, словно не довольствуясь участием в изготовлении этого благодетельного вина, напоенного его лучами и теплом на холмах Бургундии, само захотело присоединиться к компании трех собутыльников. Как раз в эту минуту снаряд вышел из конуса тени, которую отбрасывал земной шар, и лучи дневного светила озарили нижнюю часть снаряда благодаря углу, образуемому орбитами Земли и Луны.

– Солнце! – воскликнул Ардан.

– Конечно, Солнце! – ответил Барбикен. – Я все время дожидаюсь его появления.

– Однако же теневой конус, отбрасываемый Землей в пространство, простирается и по ту сторону Луны.

– И даже на довольно значительное расстояние, – подтвердил Барбикен, – если не учитывать преломления лучей в атмосфере. Но когда Луна окружена этой тенью, это значит, что центры трех светил – Солнца, Земли и Луны – находятся на одной прямой. Тогда точки пересечения их орбит совпадают с фазами полной Луны и происходит затмение. Отправься мы в момент лунного затмения, все наше путешествие совершилось бы в темноте. А это было бы крайне неприятно.

– Почему?

– Да потому, что хоть мы и несемся в пустоте, наш снаряд залит лучами Солнца, снабжающего нас светом и теплом. Благодаря этому мы можем экономить газ. А он нам еще пригодится.

Действительно, блеск и теплота солнечных лучей, не смягченные никакой атмосферой, освещали и согревали снаряд так, словно он внезапно перекочевал из зимы в лето. Снаряд был затоплен сверху лунным светом, а снизу – солнечным.

– А ведь у нас недурно! – заметил Николь.

– Еще бы! – подхватил Ардан. – Будь у нас в нашей алюминиевой квартире хоть горсточка земли, я бы за су тки вырастил сахарный горошек. Боюсь только, как бы стенки снаряда не начали плавиться.

– Успокойся, милый друг, – сказал Барбикен. – Когда снаряд прорезал атмосферу, он выдержал температуру повыше теперешней. Я нисколько не удивился бы, если бы жители Флориды приняли наш снаряд за раскаленный болид.