Александр Дюма - Сальватор. Книга V

– Но это же невозможно.

– Подумай, что ты говоришь, Камил.

– Да, невозможно. А что скажут мои поставщики, если я так поспешно уеду? Я буду походить на банкрота. Нет, я должен уехать, а не сбежать.

– Так сколько же тебе нужно времени на то, чтобы твой отъезд не был похож на бегство? Отвечай же!

– Да я не знаю…

– Трех дней будет достаточно?

– Честно говоря, дорогая моя, такая настойчивость с твоей стороны просто бессмысленна.

– Четыре дня, пять дней, шесть дней, – повторила дрожащим голосом молодая женщина, которая, казалось, достигла высшей степени гнева. – Этого достаточно?

– Ты все же настаиваешь? – спросил Камил, которого раздражение жены уже начало беспокоить.

– Настаиваю, ибо для меня это жизненно важный вопрос. Хорошо, пусть будет восемь дней, – решительно заявила госпожа де Розан. – Но знай, – добавила она, взглянув на ящичек стола, в котором лежали запертые на ключ пистолеты и кинжал, – знай, что я уже все для себя решила до того, как ты появился в этой комнате. И если через восемь дней мы не уедем, на девятый день ты, Камил, и я, мы предстанем перед Богом, и тогда каждый из нас ответит за свое поведение.

Молодая женщина произнесла эти слова столь решительно, что Камил не смог удержаться от того, чтобы не вздрогнуть.

– Хорошо, – сказал он, нахмурив брови, словно находясь во власти глубоких раздумий. – Хорошо. Через восемь дней мы уезжаем отсюда. И теперь я даю тебе честное слово.

И, забрав свои одежды, которые, как мы уже отметили, он бросил на кресло, он ушел в свою комнату, находившуюся рядом со спальней жены. Там, не отдавая себе отчета в своих поступках, он закрыл дверь на ключ и на задвижку.

Мы помним, что за две главы до этого, расставаясь с мадемуазель Сюзанной де Вальженез, наш приятель Камил решил, что нашел простейший способ избавиться от Сальватора. Или, если вам это больше нравится, от Конрада, законного наследника богатства Вальженезов.

Но в этом противоречивом мире мало найти способ избавиться от того, кто тебе мешает: между замыслом и исполнением часто лежит непреодолимая пропасть.

Вследствие принятого им решения Камил де Розан отправился домой к Сальватору. Не застав его дома, он оставил свою визитную карточку.

На следующий день, после только что описанной нами семейной сцены, Сальватор под своим настоящим именем Конрада де Вальженеза явился к американскому дворянину.

Тот, слегка взволнованный, как обычно волнуются в решающий момент все люди, которые принимают поспешные решения, руководствуясь при этом скорее темпераментом, нежели разумом, велел слуге проводить гостя в салон и вскоре сам вышел к нему.

Но для того, чтобы лучше понять то, что за этим последует, расскажем, где побывал Сальватор до того, как прийти к Камилу.

Он до этого визита посетил свою кузину, мадемуазель Сюзанну де Вальженез.

На первую свою просьбу провести его к девушке он получил ответ, что мадемуазель де Вальженез никого не принимает.

Он стал настаивать и снова получил отказ.

Но наш друг Сальватор был терпелив и всегда добивался того, чего хотел.

Поэтому он взял вторую визитку и под своим именем «Конрад де Вальженез» подписал карандашом:

«Пришел для того, чтобы поговорить о наследстве».

Никогда еще ни одно волшебное слово, ни один заветный талисман не открывал с большей быстротой ворота замка, где жила фея. Его немедленно провели в салон, куда через несколько секунд вышла сама мадемуазель де Вальженез.

Отчаяние, в которое повергла ее потеря состояния, очень изменило ее облик: лицо ее было бледно-белым, щеки ввалились, глаза потухли. Она стала походить на тех прекрасных и нервных дочерей Маремма, чей мутный взгляд, казалось, плавает в неизвестном нам мире. Вызванная малярией дрожь ее тела перешла и на Сальватора. Когда она вошла в комнату, он невольно вздрогнул.

Отправляясь с визитом к кузине, Сальватор надел не просто светский костюм, но элегантный костюм для дневных визитов, как этого требовал неумолимый этикет.

При виде такого безупречного одеяния, такого красивого молодого человека в глазах девушки загорелся зловещий огонь и взор полыхнул молниями гнева и ненависти.

– Вы хотели поговорить со мной, мсье? – спросила она сухо и с некоторым оттенком высокомерного презрения.

– Да, кузина, – ответил Сальватор.