Жюль Верн - Приключения капитана Гаттераса

– Но? – съ нѣкоторымъ оттѣнкомъ неудовольствія спросилъ Шандонъ.

– Со времени полученія втораго письма, я думаю иначе.

– Это почему?

– A потому, что если это письмо указываетъ вамъ путь, то не разъясняетъ назначенія брига; между тѣмъ, необходимо знать, куда именно мы идемъ. Мы находимся въ открытомъ морѣ, и я спрашиваю васъ: естьли какая нибудь возможность получить третье письмо? Въ Гренландіи, какъ я не безъ основанія полагаю, почтовая часть оставляетъ желать очень многаго. Вотъ видите-ли, Шандонъ, по моему мнѣнію, капитанъ ждетъ насъ въ какомъ-нибудь датскомъ поселеніи, въ Гостейнборгѣ или Уппернавикѣ. По всѣмъ вѣроятіямъ, онъ отправился туда для пополненія груза тюленьихъ шкуръ, покупки собакъ и саней, и заготовки всего необходимаго для полярныхъ экспедицій. Поэтому, меня нисколько не изумитъ, если въ одно прекрасное утро онъ выйдетъ изъ своей каюты и совершенно спокойно станетъ распоряжаться на бригѣ.

– Быть можетъ,– сухо замѣтилъ Шандонъ; однако, вѣтеръ свѣжѣетъ и было-бы неблагоразумно во время такой погоды рисковать своими брамселями.

Шандонъ оставилъ доктора и приказалъ убрать верхніе паруса.

– Однако, онъ упорно стоитъ на своемъ,– замѣтилъ докторъ шкиперу.

– Да,– отвѣтилъ послѣдній,– и это тѣмъ непріятнѣе, докторъ, что, быть можетъ, вы правы.

Въ субботу, подъ вечеръ, Forward обогнулъ Галловейскій мысъ, маякъ котораго былъ замѣченъ на сѣверо-востокѣ. Ночью бригъ оставилъ мысы Кантайръ и Фэръ, къ тремъ часамъ прошелъ островъ Ратлинъ и Сѣвернымъ каналомъ вступилъ въ океанъ.

Это было въ воскресенье, 8 апрѣля. Англичане вообще, а англійскіе матросы въ особенности чтятъ воскресный день, и докторъ охотно принялъ на себя чтеніе библіи, что заняло добрую часть утра.

Вѣтеръ, принимавшій по временамъ размѣры урагана, грозилъ снести бригъ къ ирландскому берегу; волненіе было очень значительное, качка – крайне утомительная. Если у доктора не обнаружилось морской болѣзни, то потому только, что онъ этого не хотѣлъ, хотя мудренаго въ томъ ничего бы не было. Въ полдень, мысъ Мелингедъ скрылся изъ вида на югѣ; то былъ послѣдній клочекъ европейскаго материка, видѣнный отважными мореходами, и не одинъ изъ тѣхъ, кому не суждено было снова увидѣть этотъ мысъ, долго слѣдилъ за нимъ своими взорами.

Съ помощью секстанта и хронометра опредѣлили положеніе брига. Получили 55°57′ сѣв. широты и 7°40′ долготы, по гринвичскому меридіану.

Ураганъ стихъ къ девяти часамъ вечера; Forward, нисколько не убавляя ходу, держалъ курсъ на сѣверо-западъ. Въ этотъ день можно было сдѣлать оцѣнку морскихъ качествъ брига; ливерпульскіе моряки не ошиблись: Forward оказался отличнымъ паруснымъ судномъ.

Втеченіе нѣсколькихъ дней бригъ быстро подвигался на сѣверо-западъ; вѣтеръ отошелъ въ югу; море сильно волновалось; Forward шелъ подъ полными парусами. Буревѣстники и пуффины цѣлыми стаями носились надъ ютомъ; докторъ очень ловко застрѣлилъ одного изъ пуффиновъ, и птица упала на бригъ.

Симпсонъ, гарпунщикъ, взялъ ее и подалъ Клоубонни.

– Плохая дичь, докторъ,– сказалъ онъ.

– Изъ которой можно приготовить отличное кушанье.

– Какъ? Вы станете ѣсть эту дрянь?

– Да, и вы тоже,– засмѣялся Клоубонни.

– Бррр! – отвѣтилъ Симпсонъ. Мясо этой птицы отдаетъ ворванью и маслянисто, какъ у всѣхъ морскихъ птицъ.

– Ладно! – сказалъ докторъ. Я особеннымъ способомъ изготовлю эту дичь, и если послѣ того вы признаете въ ней морскую птицу, то я готовъ во всю жизнь не застрѣлить ни одного пуффина.

– Значитъ, вы ко всему еще и поваръ? спросилъ Джонсонъ.

– Ученый человѣкъ всего долженъ знать понемножку.

– Въ такомъ случаѣ, берегись, Симпсонъ,– сказалъ Джонсонъ. Докторъ – человѣкъ ловкій; пожалуй, онъ заставить насъ принять puffin'а за отличную куропатку.

Клоубонни однако сказалъ правду и не ударилъ въ грязь лицомъ. Онъ искусно снялъ съ пуффина слой жира, лежащій подъ кожею и въ особенности на ногахъ и устранилъ такимъ образомъ затхлость и запахъ рыбы, столь непріятные въ этой птицѣ. Приготовленнаго такимъ образомъ puffin'а всѣ, а въ томъ числѣ и самъ Симпсонъ, призвали отличною дичью.

Во время послѣдняго урагана Шандонъ могъ вполнѣ оцѣнить достоинства своего экипажа. Онъ изучалъ каждаго матроса отдѣльно, что обязанъ дѣлать каждый благоразумный начальникъ судна, желающій предупредить въ будущемъ большія опасности. Онъ зналъ теперь, на кого можно разсчитывать.

Джемсъ Уэлль душею и тѣломъ билъ преданъ Шандону; всякое дѣло онъ понималъ хорошо, былъ хорошій исполнитель, но ему недоставало иниціативы дѣйствія. Въ качествѣ второстепеннаго должностнаго лица на бригѣ, онъ былъ вполнѣ на своемъ мѣстѣ.