Мария Башкирцева - Мария Башкирцева. Дневник

Но сегодня вечером, сегодня вечером – безмерная радость. «Что? – скажете вы. – Сен-Марсо или Бастьен пришли?» Нет, но я сделала эскиз моей статуи .

Я хочу тотчас, после 15 марта, приняться за статую. Я сделала на своем веку две группы и два-три бюста; все это было брошено на полдороге, потому что, работая одна и без всякого руководства, я могу привязаться только к вещи, которая действительно интересует меня, куда я вкладываю свою жизнь, свою душу, словом, к какой-нибудь серьезной вещи, а не к простому этюду.

Задумать какой-нибудь образ и почувствовать это безмерное желание выполнить его… О, что это такое!

Может быть, на этот раз выйдет плохо. Ну, что за беда!.. Я рождена скульптором – я люблю форму до обожания. Никогда краски не могут обладать таким могуществом, как форма, хотя я и от красок без ума. Но форма! Прекрасное движение, прекрасная поза! Вы поворачиваете – силуэт меняется, сохраняя все свое значение!.. О счастье! Блаженство!

Моя статуя изображает стоящую женщину, которая плачет, уронив голову на руки. Вы знаете это движение плеч, когда плачут?

Я готова была стать на колени перед ней. Я говорила тысячу глупостей. Эскиз – вышиною в 30 сантиметров, но сама статуя будет в натуральную величину.

Когда все было готова, я разорвала свою батистовую рубашку, чтобы завернуть в нее эту хрупкую статуйку. Я больше люблю ее, чем свою кожу. И этот влажный белый батист, спадающий красивыми складками со стройной фигуры статуйки, которая уже представляется мне в своем будущем настоящем виде, – до чего это красиво!.. Я завертывала ее с каким-то благоговением, и до чего это тонко, нежно, благородно!

У меня слабые глаза, если они ослабнут настолько, что это помешает моей живописи, я возьмусь за скульптуру.

28 февраля

Картина будет завтра закончена; я работала над ней девятнадцать дней.

3 марта

Тони пришел сегодня посмотреть картину. Он остался очень доволен ею. Одна из головок особенно хороша. «Вы никогда еще не делали ничего подобного, это очень мило, и прекрасные тона. Отлично, отлично!» Словом, все обстоит, как нельзя лучше!.. Не могу верить!

Да почему же от всего этого я не прихожу в восторг? Ведь никогда еще он не говорил мне ничего подобного. И нельзя сказать, чтобы я подозревала его в лести. О, нет!.. Но я могла бы сделать еще лучше; так кажется, по крайней мере, и я постараюсь добиться этого во второй фигуре.

14 марта

Наконец пришел взглянуть на картину и Жулиан. Я не просила его об этом. Был только обмен писем, несколько колких – с обеих сторон. Но он чувствовал свою неправоту, а я скромно торжествую. Он нашел, что картина очень хороша.

15 марта

В три часа я еще работала, когда собралось столько народу, что пришлось все бросить. Madame и m-lle Канробер, Божидар, княгиня и другие. Вся эта компания отправляется к Бастьену смотреть его картину «Любовь в деревне». Среди виноградника спиной к публике стоит девушка, опустив голову, вертя цветочек в руках; она опирается о забор; по другую сторону забора молодой парень лицом к зрителям; он опустил глаза и смущенно теребит свои пальцы. Эта картина полна чарующей поэзии и самого тонкого чувства. Об исполнении уже и говорить нечего, это сама правда. Это не только живописец – это поэт, психолог, метафизик, творец!

22 марта

Вчера я позвала двух техников, которые сделали мне каркас для моей статуи. И сегодня я уже нарисовала ее, придав ей желаемое движение… Я сильно увлечена живописью «Святых жен», которых я постараюсь окончить этим же летом; в скульптуре моя Ариадна просто не дает мне покоя. А пока я делаю эту женскую фигуру, которая соответствует по позе моей другой Марии, – той, которая стоит, но только в статуе и без одеяния; и потом эта молодая девушка, из нее могла бы выйти прелестнейшая Навзикая. Она уронила голову на руки и плачет. И в ее позе столько непосредственности, такое отчаяние, такая тоска и что-то такое молодое, искреннее, что я сама охвачена волнением.

Навзикая, дочь царя феаков, – один из прелестнейших образов древности. Образ, обрисованный на втором плане, но глубоко трогательный и привлекательный.

Она влюбилась в Одиссея, слушая рассказ о его приключениях, в то время как стояла, опершись на колонну розового мрамора во дворце своего отца. Они не обменялись ни одним словом после этого; он уехал искать свою страну, возвратился к своим делам. А Навзикая осталась на берегу, следя за удаляющимся белым парусом, и, когда все опустело на голубом горизонте, она уронила голову на руки и, закрыв лицо пальцами, не думая о своей красоте, приподняв плечи и придавив руками грудь, отдалась слезам.