Соломон Нортап - 12 лет рабства. Реальная история предательства, похищения и силы духа

Басс был уроженцем Канады, откуда ушел странствовать в ранней юности и, посетив все главные города в северных и западных штатах, в своих странствиях добрался до нездоровых окрестностей Ред-Ривер. Последним местом, откуда он пришел сюда, был Иллинойс. (Куда он направился теперь, как ни прискорбно об этом говорить, мне неизвестно. Он собрал свои пожитки и тихо отбыл из Марксвиля на день раньше меня, поскольку подозрения, что именно он послужил орудием моего освобождения, сделали такой шаг необходимым. За совершение справедливого и праведного поступка он, несомненно, поплатился бы своей жизнью, если бы остался в пределах досягаемости для обитателей Байю-Бёф – любителей сечь невольников.)

Однажды во время строительства нового дома Басс и Эппс затеяли спор. Они обсуждали тему рабства. Нетрудно догадаться, что я слушал их разговор с всепоглощающим интересом.

– Вот что я скажу тебе, Эппс, – говорил Басс, – все это неправильно – совершенно неправильно, сэр, – в этом нет ни справедливости, ни праведности. Я не стал бы держать раба, даже будь я богат как Крез (каковым я не являюсь, что всем прекрасно известно – в особенности моим кредиторам). Вот еще одна нелепица – кредитная система. Да, нелепица, сэр: нет кредита – нет долгов. Кредит вводит человека в искушение. Оплата собственными наличными – единственное, что избавит его от зла.Но к вопросу о рабстве; какое право ты имеешь на своих ниггеров, если уж так разобраться?

– Какое право! – со смехом воскликнул Эппс. – Ну, я их купил и заплатил за них.

– Уж конечно ты их купил. Закон гласит, что у тебя есть право держать ниггера, но, прошу прощения у закона, – он лжет. Да, Эппс, когда закон разрешает такое, он – лжец, и нет в нем истины. Любая ли вещь правильна лишь потому, что закон ее дозволяет? Предположи, что они протащат закон, который отнимет у тебя свободу и сделает тебя рабом?

– О, это и предположить-то невозможно, – отмахнулся Эппс, все еще посмеиваясь, – надеюсь, ты не уподобляешь меня ниггеру, Басс?

– Ну, – серьезно ответил Басс, – нет, не совсем. Но я прежде знавал ниггеров ничуть не хуже себя самого, и у меня нет ни одного знакомого белого в этих краях, которого я счел бы хоть на йоту лучше себя самого. А теперь скажи мне: какова разница в глазах Господа, Эппс, между белым человеком и чернокожим?

– Огромна, как этот мир, – возразил Эппс. – Ты мог бы с тем же успехом спросить, какова разница между белым человеком и бабуином. Знаешь, я видел в Орлеане одну такую обезьяну, и знала она ровно столько же, сколько любой из моих ниггеров. Полагаю, ты и их стал бы звать согражданами? – И Эппс от души расхохотался, радуясь собственному остроумию.

– Послушай-ка, Эппс, – продолжал его оппонент, – смехом ты меня с толку не собьешь. Некоторые люди остроумны, а другие не так остроумны, как сами думают. А теперь позволь мне задать тебе вопрос. Все ли люди сотворены свободными и равными, как утверждает Декларация Независимости?

– Да, – ответил Эппс, – но ниггеры и обезьяны – это не «все люди», – и тут он предался еще пущему веселью, чем прежде.

– Обезьяны есть среди белых так же, как и среди черных, если уж на то пошло, – холодно заметил Басс. – Я знаю белых, которые используют аргументы не умнее, чем выбрала бы мартышка. Но оставим это. Эти «ниггеры» – человеческие существа. Если они знают не так много, как их хозяева, чья в том вина? Им не позволено ничего знать. У вас есть книжки и газеты, вы можете отправиться, куда захотите, и набраться ума тысячью всевозможных способов. Но у ваших рабов нет таких привилегий. Ты бы высек своего невольника, если б поймал его за чтением книги. Их держат в неволе, поколение за поколением, отказывая им в умственном совершенствовании, и как можно ждать от них, что они будут обладать обширными знаниями? Если они и не скатываются до уровня животного царства, то уж вас-то, рабовладельцев, никто не смог бы в этом обвинить. Если они – обезьяны и стоят на лестнице разума не выше этих животных, то именно ты и тебе подобные за это в ответе. Это грех, страшный грех. Он падет на голову всей нации и не останется безнаказанным. Грядет день расплаты, да, Эппс, грядет день, что будет пылать, аки горнило огненное. Он придет рано или поздно, но придет он так же верно, как справедлив Господь.

– Если бы ты жил среди янки в Новой Англии, – ответил ему на это Эппс, – полагаю, ты был бы одним из этих клятых фанатиков, которые знают больше, чем Конституция, и ходят по улице, торгуя часами и подговаривая ниггеров совершить побег.