Array Сборник - Бородинское поле. 1812 год в русской поэзии (сборник)

Утешит ли кого сия молва народна?

Отечества я сын, и здесь сказать дерзну:

Россия! ты раба, – когда Москва в плену!

Не ей ли ты должна той славою широкой,

Которую во всей вселенной нажила?

Не ею ли спаслась от пагубы жестокой,

Когда с мечами к ней Литва погана шла?

Москва ли не рачит о нас, не образует?

Готовит верных слуг, надежных согражда́н,

Дает мужей в суды, людей в военный стан

И злата не щадит, коль царь его взыскует.

Отечественный дух на каждом там шагу

Любить родимый край издетства приучает.

Вид Красного крыльца, – сей вид один внушает

И рабства не терпеть, и рог сломить врагу.

Кому наружный вид готический противен,

Пускай бежит навек от наших башен тот!

Единственна Москва! – и тем-то град сей дивен,

Что он из собственных составился красот. <���…>

Так ежели Москва есть сердце государства,

Отдав ее врагу, какая для него

Надежда избежать паденья своего?

Столицы суть везде ограды крепки царства.

Без сердца бытие кто может сохранить,

Когда в нем вдруг огонь антонов загорится?

Куда, кроме земли, наш бедный труп годится?

Стал маятник его – и уже полно жить.

О Боже! возврати столицу нам любезну! <���…>

Так мысленно взывал, когда в стране любимой,

Оставя мирный кров и хлеб насущный мой,

Без Родины давно, из края в край гонимый,

Бежал сюда вкушать хоть маленький покой. <���…>

Но, ах! – хотя у них приятно было мне,

А на́ сердце тоски лежало тяжко бремя:

Я все смотрел в окно, не разбирая время,

Не шлет ли вести кто о нашей стороне?

И се – летит она – о, радость вожделенна!

В пыли, в поту ямщик бьет тройку по бедра́м;

Домашние бегут – я вслед кричу: что там?

Предчувствие сбылось: Москва освобожденна!

Для чувства сильного на свете нет пера:

Уста молчат, когда что душу слишком тронет,

В потоке горьких слёз речь смешанная тонет,

И легкий вздох, вещун сердечного добра,

В Москву скорей, в Москву! – Когда чего желает

И требует от нас растроганна душа,

Вотще рассудок тут препятства полагает:

Распутица – путь добр, и вьюга – хороша. <���…>

Так стаи разных птиц со всех сторон весною

Летят в привычный лес гнездо свое свивать.

Представилась очам паленая столица,

Еще сияюща сквозь облако дымов;

В развалинах ее еще видна царица,

Рожденная ничьих не принимать оков. <���…>

Руины! кто на вас без состраданья взглянет?

Ужаснейший позор… Здесь был Наполеон!

Доколь из недр Творца перун в него не грянет?

Иль Неба не достиг отчаянный наш стон? <���…>

Дай Бог, чтобы Москва, как некогда вселенна,

При Ное от проказ омытая водой,

В горниле тяжких бед огнями искушенна,

Очистилась от всех крамол своих золой!

Тогда нас паки с ней и пепел не разлучит:

Где Родины святой быть может веселей?

И я скажу в слезах, как Сказочник нас учит:

«Что матушки-Москвы и краше и милей?»

<1812–1813>

…………………

Низверглась адская держава:

Сражен, сражен Наполеон!

Народы и цари! ликуйте:

Воскрес порядок и Закон.

Свободу мира торжествуйте!

Есть правды бог: тирана нет!

Преходит тьма, но вечен свет.

Сокрылось нощи привиденье.

Се утро, жизни пробужденье!

Се глас Природы и Творца:

«Уставов я не пременяю:

Не будут ка́мнями сердца,

Безумства в ум не обращаю.

Злодей торжествовал, где он?

Исчез, как безобразный сон!»

Умолкло горести роптанье.

Минувших зол воспоминанье

Уже есть благо для сердец.

Из рук отчаянной Свободы

Прияв властительский венец

С обетом умирить народы

И воцарить с собой Закон,

Сын хитрой лжи, Наполеон,

Призрак величия, героя,

Под лаврами дух низкий кроя,

Воссел на трон – людей карать

И землю претворять в могилу,

Слезами, кровью утучнять,

В закон одну поставить силу,

Не славой – клятвою побед

Наполнить устрашенный свет.

И бысть! Упали царства, троны.

Его ужасны легионы,

Как огнь и бурный дух, текли

Под громом смерти, разрушенья