Роберт Стивенсон - Клуб самоубийц. Черная стрела (сборник)

Дика, который не был рад этой встрече, привели к ним. Разбитый усталостью герцог сидел, подперев одной рукой свое бледное и уродливое чело. Лорд Фоксхэм, уже наполовину оправившийся от раны, сидел рядом с ним на почетном месте – по левую руку.

– Итак, сэр, – произнес Ричард. – Вы принесли мне голову сэра Дэниэла?

– Милорд герцог, – ответил Дик, внешне сохраняя спокойствие, но чувствуя неприятную дрожь сердца. – Мне не повезло, и я даже потерял свой отряд. Меня, если угодно вашей милости, разгромили.

Взгляд Глостера сделался грозен.

– Я дал вам пятьдесят пикинеров [21], сэр, – сказал он.

– Милорд герцог, у меня было всего лишь пятьдесят всадников, – ответил юный рыцарь.

– Как это понимать? – осведомился Глостер. – Он просил у меня пятьдесят пикинеров.

– Если позволите, ваша честь, – вкрадчивым тоном ответил Кэтсби. – Для ускорения погони мы дали ему только всадников.

– Хорошо, – сказал Ричард и добавил: – Шелтон, вы можете идти.

– Подождите! – сказал лорд Фоксхэм. – Этот юноша выполнял и мое поручение. Может быть, с ним он справился лучше? Скажите, мастер Шелтон, вы нашли девушку?

– Хвала святым, милорд, – ответил Дик. – Она сейчас здесь, в этом здании.

– В самом деле? Что ж, милорд герцог, – произнес лорд Фоксхэм, – если будет на то ваша воля, завтра, перед отправлением армии, я предлагаю сыграть свадьбу. Этот юный сквайр…

– Юный рыцарь, – уточнил Кэтсби.

– Что он говорит, сэр Уильям? – воскликнул лорд Фоксхэм.

– Я сам посвятил его в рыцари, и вполне заслуженно, – ответил Глостер. – Он дважды спас мне жизнь. Он доблестный воин, но ему не хватает жесткости мужчины. Он не возвысится, лорд Фоксхэм. Этот парень в бою незаменим, но у него сердце каплуна. Поэтому, если вам угодно его женить, жените его, во имя Девы Марии, и займемся делами!

– Нет, он – отважный малый, мне это хорошо известно, – сказал лорд Фоксхэм. – Радуйтесь, сэр Ричард. С мастером Хэмли я все уладил. Завтра вас обвенчают.

Дик, решив, что теперь самое время удалиться, направился к выходу. Но не успел он дойти до двери, как человек, только что выпрыгнувший из седла у ворот аббатства, вбежал в трапезную и, растолкав слуг, бросился на одно колено перед герцогом.

– Победа, милорд! – воскликнул он.

И прежде чем Дик успел дойти до выделенной ему, как гостю лорда Фоксхэма, комнаты, как воины, сидевшие вокруг костров, возликовали, ибо в тот же самый день второй, еще один сокрушительный удар был нанесен власти Ланкастеров.

На следующее утро Дик встал засветло и, нарядившись в лучшие одежды из гардероба лорда Фоксхэма и справившись о Джоанне, отправился погулять, чтобы унять волнение.

Он побродил среди солдат, готовившихся к выступлению в зимних сумерках рассвета и красном огненном сиянии факелов, но постепенно стал уходить все дальше и дальше в поле, пока наконец не минул аванпосты и не углубился в лес в ожидании восхода.

На душе у него было спокойно, он чувствовал себя счастливым. Он вовсе не жалел о том, что потерял скоротечную благосклонность герцога. У него есть другой покровитель, лорд Фоксхэм, а сегодня Джоанна станет его женой, что еще нужно для счастья? Да и в прошлом своем он не видел ничего такого, о чем можно было бы жалеть.

Пока он предавался подобным мыслям, утренняя заря разгоралась все ярче и ярче, а несильный ветер подымал с земли снежную пыль. Наконец Дик решил, что пора возвращаться. Он развернулся и увидел за одним из деревьев человеческую фигуру.

– Стой! – воскликнул он. – Кто идет?

Человек вышел из-за дерева и помахал руками, как глухой. Одет человек был как пилигрим, капюшон скрывал его лицо, но Дик узнал его сразу. Это был сэр Дэниэл.

Он направился к нему, выхватив меч, пока рыцарь, сунув руку за пазуху, словно для того, чтобы вытащить спрятанное там оружие, стоял на месте и ждал.

– Что ж, Дикон, – сказал сэр Дэниэл. – Как же нам быть? Ты станешь сражаться с поверженным?

– Не я начал войну между нами, – ответил юноша. – Я был вашим искренним другом, пока вы не посягнули на мою жизнь. И причиной этого была жадность.

– Нет. Только самозащита, – ответил рыцарь. – А теперь, мальчик, весть об этой битве и присутствие вашего кривого дьявола здесь, в моем собственном лесу, сломили меня окончательно. В Холивуд я пришел, ища приюта, и после собираюсь отправиться за море, не имея ничего, кроме того, что сейчас при мне. Я хочу начать новую жизнь в Бургундии или Франции.