Роберт Стивенсон - Клуб самоубийц. Черная стрела (сборник)

– Поверь, нас гораздо больше, чем вас, и вы окружены, – сказал Дик. – Цезарь и Карл Великий на твоем месте молили бы о пощаде. Мне стоит только свистнуть, и отзовутся сорок человек. Нам достаточно одного залпа стрел, чтобы перестрелять вас всех.

– Мастер Дик, – сказал Беннет. – Мне это не по душе, но я обязан выполнить свой долг. Да помогут нам святые! – с этими словами он поднес к губам небольшой рожок и затрубил.

После этого наступило некоторое замешательство, потому что Дик, боясь зацепить стрелами женщин, все не давал команду стрелять, и небольшой отряд Хэтча вскочил, взялся за оружие и выстроил круговую оборону, приготовившись отчаянно защищаться. В суматохе Джоанна вскочила с места и помчалась, как стрела, к своему возлюбленному.

– Дик! – воскликнула он, хватая его за руки.

Но Дик все так же стоял в нерешительности. Он был еще слишком молод и не привык еще к жестоким неизбежностям войны, и мысль о леди Брэкли не давала команде слететь с его языка. Его люди начали проявлять беспокойство. Кто-то стал звать его по имени, кто-то выстрелил без команды, и после первого же выстрела бедный Беннет упал замертво, пронзенный стрелой. И тут Дик точно проснулся.

– Стреляйте, стреляйте, ребята! И оставайтесь в укрытии. Англия и Йорк!

Но тут в ночной тиши неожиданно раздался глухой стук множества копыт. С невероятной скоростью он приблизился и стал почти оглушительным. Одновременно с этим сигнал Дика повторился несколько раз при помощи фанфар.

– Все ко мне! Сюда! – закричал Дик.

Но его люди, застигнутые врасплох, когда они уже расслабились, рассчитывая на легкую победу, начали отступать и либо стояли на месте, либо исчезали в лесу. И когда первые всадники ринулись в атаку, несколько оставшихся полетели на снег, несколько – в кусты. Впрочем, большая часть отряда Дика, едва послышался топот копыт, предпочла раствориться в лесу.

Дик какой-то миг стоял, с горечью осознавая последствия своего необдуманного героизма. Сэр Дэниэл, конечно же, заметил его костер. Он выдвинул свои основные силы, чтобы атаковать преследователей или ударить в тыл, если они решатся напасть на лагерь. Это был план опытного командира, а Дик повел себя как мальчишка. Теперь у юного рыцаря не осталось ничего, только его возлюбленная, которая крепко держала его за руку. Его воины и лошади разбежались и затерялись в лесу, как иголки в стогу сена.

«Святые угодники, где вы? – подумал он. – Хорошо, что я рыцарем стал сегодня утром. Эта битва делает мне мало чести».

И с этой мыслью он, продолжая держать Джоанну за руку, бросился бежать.

Тишина ночи была нарушена криками людей танстоллского рыцаря, ринувшихся в погоню. Дик отважно продирался через густые кусты и бежал прямо вперед. Серебряная чистота лунного света на открытых заснеженных пространствах усилила темень и непроглядность кустов. Побежденные разбежались по лесу в разных направлениях и увлекли за собой преследователей. Дик и Джоанна на какое-то время остановились и укрылись в зарослях. Там со всех сторон до них доносились звуки погони, но постепенно они стали удаляться.

– Эх! А ведь нужно было всего лишь оставить резерв! – горько воскликнул Дик. – И все могло бы сложиться совершенно иначе! Что ж, мы учимся на своих ошибках. В следующий раз получится лучше, клянусь распятием!

– Но, Дик, – произнесла Джоанна. – Какая разница? Мы снова вместе.

Он посмотрел на нее. Она была точно такой, как прежде. Джон Мэтчем, в мужской одежде. Но теперь он узнал ее. Даже в этом уродливом облачении. Она улыбнулась. Лицо ее светилось от любви, и сердце его переполнилось счастьем.

– Любимая, – произнес он, – если ты прощаешь этого растяпу, то какое мне до него дело? Нам нужно идти в Холивуд. Там нас встретит твой опекун и мой друг лорд Фоксхэм. Там нас поженят, будь мы хоть бедными, хоть богатыми, хоть прославленными, хоть безвестными, какая разница? Сегодня, моя дорогая, я заслужил рыцарские шпоры, за свой героизм я удостоился похвалы великих вельмож. Я считал себя лучшим воином во всей Англии. А потом я утратил расположение вельмож, меня разгромили, и я лишился своих солдат. От тщеславия у меня не осталось ни следа! Но, знаешь, мне все равно. Дорогая, если ты все еще любишь меня и готова стать моей супругой, я сложу с себя рыцарское звание и позабуду о нем.

– Мой Дик! – воскликнула она. – Неужели тебя посвятили в рыцари?

– Любимая, ты теперь миледи, – ласково ответил он. – Вернее, станешь ею завтра утром. Ты согласна?