Виссарион Белинский - <Статьи о народной поэзии>

После слов: «несчастным мужем…» в ПР: «Но в этих грубых символах скрывается и еще другая мысль: победа вспомоществуемой небом правды над нечистою силою, которая держится на бумажных крыльях. Но в поэме эта сила довольно страшна, а правда довольно хитра»

После слов: «…чувства любви» в автографе было: «И потому просим не взыскать – чем богаты, тем и рады»

В народно-поэтическом образе Марины отразились черты реальной Марины Мнишек (жены Григория Отрепьева – Лжедмитрия I).

Вместо слов: «в Апраксеевне народный идеал эманципированной женщины (famme emancipee)» в ПР: «в Апраксеевне народный идеал свергнувшей с себя узы общественной нравственности и приличия женщины»

После этой строки в издании Калайдовича:

Критик имеет в виду тот факт, что задолго до немецкого священника М. Лютера – основоположника протестантизма – против светской власти пап выступали представители итальянского Возрождения (XIVXV вв.). В ПР зачеркнуто: «в фанатической <���…> Германии»

В ПР зачеркнуто: «Думая <���…> короче»

«Подсолнечник» в текстах Кирши Данилова – зонтик.

В издании Калайдовича: тестя.

Олюторы – племенная группа, вместе с другими составляющая народность нымыланов, ныне проживающих в Корякском национальном округе.

Вместо слов: «похвальба подразумеваемою слабостию <���…> этого, что русские богатыри» в ПР: «похвальба слабостию, как удальством и молодечеством, апофеоза порока, о котором идет речь. Общественная нравственность древней Руси исключила пьянство из числа пороков; сознанне целого народа дало характер неоспоримой законности этому дикому образу наслаждения. Русский человек пьет и с горя, пьет и с радости; и перед делом, чтобы дело лучше шло, и после дела, чтобы отдых был веселее; и перед опасностию, чтобы море было по колено, и после опасности, чтобы заносчивее можно было похвастаться ею. Оттого в старину на Руси почти все богатыри, умники, грамотники, искусники, художники, мастера были отъявленными пьяницами. У русского человека много пословиц в пользу и оправдание пьянства: пьяный проспится, дурак никогда; пьяному море по колено; пьян да умен – два угодья в нем и т. п. Кружало, это – турнир, бал русского человека. Великий князь Владимир, как говорит предание, отверг веру жидов и муггамедан потому, что «пити есть веселие Руси». В нашем простонародии и теперь все пьют – и старики, и юноши, и женщины, и дети. Пьяного в деревне на улице не прибьют, не оберут, но бережно обойдут. Успехи цивилизации уже уничтожают у нас этот порок, заменяя сивуху чаем, – и дай бог, чтобы он скорее уничтожился совсем: но все-таки этот порок весьма любопытен, ибо русский человек не всегда является в нем с одной дурной своей стороны. И виноват ли русский мужичок в том, что для него не существует ни книги, ни театра, ни вечеринки (потому что вечеринка только там, где женщина играет первую роль и где всё для нее). Условия общественного быта тут много значат: неопределенность общественных отношений и сжатая извне внутренняя сила всегда становят и народ и отдельные лица в ложное положение и порождают ложные и вредные средства к выходу и утешению, – потому пьянство русского человека не всегда бывает только слабостью или пороком, но часто признаком глухой силы, которая неправильно рвется наружу. Зелено вино, часто бывая причиною промахов и неуспехов русского человека, иногда бывает и истинным его вдохновением. И потому мудрено ли, что русские богатыри»

Вместо слов: «знает правило: пей» в ПР: «знает любимое правило народной мудрости: пей».

В ПР зачеркнуто: «Все лица <���…> не видишь»

В издании Калайдовича: «в полтретья»

В издании Калайдовича:

В издании Калайдовича: «при своей».

Дужина (не «дюжина») – отпечаток колец на пальцах.

В ПР зачеркнуто: «и которое <���…> русского народа».

В ПР зачеркнуто: «эту несокрушимою <���…> русской натуры».