Вашингтон Ирвинг - Рассказы о Дольфе Хейлигере (сборник)

Впервые в жизни ему пригодился один из его бесполезных, как казалось, талантов. Долгие, якобы пущенные на ветер часы, которые, пропуская занятия в школе, он отдал всевозможным забавам на Гудзоне, превратили его в опытного пловца; но теперь, несмотря на всю свою силу и ловкость, он с большим трудом добрался до берега. Его исчезновение не было замечено командой, занятой заботами о собственной безопасности. Шлюп несся дальше с невиданной быстротой. Ему предстояла нелегкая задача обогнуть большой мыс на восточном берегу реки; около мыса она делала поворот, так что судно вскоре окончательно скрылось из виду.

Место, где Дольф выбрался на сушу, находилось на западном берегу реки; вскарабкавшись на прибрежные скалы, обессиленный и измученный, он опустился у подножия дерева. Гроза постепенно стихала. Тучи неслись на восток; там они высились пышными и легкими грудами, слегка окрашенными в розовый цвет последними лучами заходящего солнца. В их нижних, темных слоях все еще виднелись далекие вспышки молний; время от времени доносились глухие, едва слышные раскаты грома. Дольф поднялся на ноги и осмотрелся вокруг, не ведет ли от берега какая-нибудь тропинка, но все было пустынно и дико, нигде никаких следов человека. Скалы беспорядочно громоздились одна над другой; повсюду лежали стволы могучих деревьев, поваленных яростным ветром, свирепствующим в этих горах; иные, может быть, обрушились, достигнув своего предельного возраста. Даже скалы – и те были увиты диким виноградом и поросли кустами терновника; все это переплеталось друг с другом, образуя трудно преодолимую живую преграду; при малейшем движении Дольфа с мокрых листьев на него низвергался ливень. Он стал карабкаться на одну из вздымавшихся почти отвесно возвышенностей, но при всей крепости своих мышц и ловкости сразу же понял, что это предприятие требует силы самого Геркулеса. Несколько раз случалось, что единственною его опорою были осыпавшиеся под ногами выступы скал; неоднократно цеплялся он за корни и ветви деревьев и почти что повисал в воздухе. С характерным свистящим звуком стремглав пронесся над его головой лесной голубь; пронзительно клекотал орел на вершине нависшего над бездной обрыва. Карабкаясь таким образом, Дольф, чтобы облегчить подъем, готов был уже уцепиться за очередной куст, как вдруг что-то зашелестело в листве, и он заметил змею, молнией скользнувшую почти у самой его руки. Змея тотчас же свернулась в клубок, готовая отразить нападение; Дольф видел ее маленькую плоскую головку, раздвинутые челюсти и быстро вибрирующий язычок, колыхавшийся, как пламя, в ее широко разинутой пасти. Сердце у него замерло, он едва не выпустил ветки; еще немного и он свалился бы в пропасть. К счастью, змея недолго занимала оборонительную позицию; это было инстинктивное движение самозащиты; обнаружив, что ее не трогают, она скрылась в расщелине. Провожая ее напряженным, исполненным ужаса взглядом, Дольф заметил, что находится в ближайшем соседстве с гнездом гадюк, которые, сплетаясь друг с другом, корчились и шипели над бездной. Он постарался как можно скорее оказаться подальше от страшных соседок. Воображение его было захвачено этой новой, грозной опасностью: в каждой изогнутой, корявой лозе он видел теперь гадюку, в шелесте сухих листьев ему чудился звук, производимый хвостом гремучей змеи.

Наконец ему удалось вскарабкаться на вершину; она густо поросла лесом. Всюду, куда только в просветы между деревьями проникал его взор, он видел высокий берег, поднимавшийся грядою громоздящихся друг над другом возвышенностей и скал, и вдалеке – гигантские горы, которые господствовали над всем остальным и замыкали пейзаж. Нигде не было видно следов рук человеческих, нигде над деревьями не вился дымок, который указывал бы на человеческое жилье. Все было пустынно и дико. Стоя у обрыва, над глубоким ущельем, края которого поросли лесом, Дольф случайно столкнул ногою большой обломок скалы; он полетел вниз, с треском ломая верхушки деревьев. Громкий, пронзительный крик донесся снизу; тотчас же прогремел выстрел, и пуля, скосив по дороге несколько веток и листьев, вонзилась в кору большого каштана.

Дольф не стал дожидаться нового выстрела и поспешно ретировался, опасаясь, как бы враг не вздумал его преследовать. Ему удалось благополучно возвратиться на берег, и он решил оставить попытки проникнуть глубже, в места, таящие столько опасностей.

Весь мокрый, он присел на влажный, еще не успевший просохнуть камень. Что делать дальше? Где найти кров? Близился час всеобщего отдохновения: птицы возвращались в свои привычные гнезда, в сумеречном воздухе стали носиться летучие мыши, и козодой, паря высоко над землей, казалось, выкликал на небо звезды. Наконец подкралась ночь и окутала все непроницаемым мраком; хотя лето было в разгаре, ветерок, скользивший над рекой и сырыми лесами, основательно пробирал и пронизывал Дольфа, промокшего насквозь.