Даниэль Дефо - Робинзон Крузо. Дальнейшие приключения Робинзона Крузо (сборник)

Чтоб отделаться от слишком ревностного молодого священника, я сказал ему, что все эти браки были заключены без меня, что с тех пор прошло уже много лет и теперь поправлять дело поздно. «Сэр, – возразил он, – в этом вы правы – все это произошло в ваше отсутствие, и вы не можете отвечать за них. Но прошу извинения за вольность – умоляю вас, не льстите себя надеждою, что это избавляет вас от обязанности сделать теперь все зависящее от вас, чтобы положить конец греху. Кто виноват в прошлом, тот за него и ответит, но ответственность за будущее всецело падает на вас, ибо положить этому конец бесспорно в вашей власти и никто не может этого сделать, кроме вас»

Я понял его в том смысле, что «положить этому конец» – значит разлучить англичан с их женами-дикарками и не позволить им дольше жить вместе, и сказал, что этого я ни в коем случае не могу сделать, ибо против меня восстанет все население острова. Священник, по-видимому, удивился, что я так ложно истолковал его мысль.

– Нет, сэр, – сказал он, – я вовсе не хочу, чтобы вы разлучали их; я только хочу, чтобы вы теперь заставили их вступить в законный и действительный брак. Я мог бы сам их повенчать, и совершенный мною обряд венчания был бы действителен в глазах даже и вашего закона, но, может быть, их трудно будет убедить согласиться на это. Если же вы соедините их – я говорю о письменном договоре, подписанном мужчиной, женщиной и всеми присутствующими свидетелями, – этот брак может быть также нерушим и перед Богом и перед людьми и будет признан действительным законами всех европейских государств.

Я был поражен, видя в нем столько истинного благочестия и неподдельного рвения, – не говоря уже о необычном беспристрастии, высказанном им в отношении своей собственной церкви, – и такое горячее желание удержать от нарушения законов Божеских людей, не только не близких ему, но даже совершенно незнакомых. Я сказал ему, что, по-моему, все высказанное им справедливо и доказывает в нем большую доброту, что я повидаюсь с англичанами и переговорю с ними, но не вижу причины, почему бы им не повенчаться у него; ведь мне известно, что брак, заключенный им, будет считаться в Англии таким же действительным, как если бы обряд венчания совершил один из наших священников.

Затем я попросил его изложить другое обстоятельство, препятствующее благоденствию моей колонии, выразив ему признательность за первое указание. На это он сказал мне, что мои английские подданные, как он называл их, прожив со своими женами семь лет, научили их говорить по-английски и даже читать, из чего он заключает, что они женщины способные и понятливые, но до сих пор не дали им никакого понятия о христианской религии и даже о том, что существует Бог и религия и как надо служить Богу, даже не объяснили им, что идолопоклонство, служение неведомо каким богам – ложная религия и нелепость. Это, по его словам, было с их стороны непростительною небрежностью, за которую они, без сомнения, ответят перед Богом, и, быть может, им и не дано будет совершить дело обращения, ибо они показали себя недостойными. Он говорил с большой теплотой и сердечностью. «Я уверен, – говорил он, – что если бы эти люди жили в дикой стране, откуда родом их жены, дикари приложили бы гораздо больше стараний к тому, чтобы обратить их в идолопоклонство и научить их служить диаволу, чем кто-либо из них – по крайней мере, насколько я могу судить, – к тому, чтобы научить своих жен познанию истинного Бога. А между тем оба мы будем одинаково рады, если слуги диавола и пребывающие в царстве его постигнут хотя главные основы христианской религии – если они наконец услышат о Боге, об искупителе, о воскресении мертвых и будущей жизни – словом, о том, во что мы оба верим; во всяком случае, они тогда будут ближе к вступлению в лоно истинной церкви, чем теперь, когда они открыто предаются идолопоклонству и служат диаволу».

Я не мог дольше выдержать и, заключив его в свои объятия, с жаром воскликнул: «Как же я был далек от понимания самых существенных обязанностей христианина, а именно – ставить выше всего интересы христианской церкви и спасение души ближнего! Я почти и не знал, что значит быть христианином». – «О сэр, не говорите так; в этом вы не виноваты». – «Нет, не виноват, но почему же я не принимал этого так близко к сердцу, как вы?» – «И «теперь еще не поздно; не спешите осуждать себя». – «Но что же можно сделать теперь? Вы видите, я уезжаю». – «Даете вы мне разрешение переговорить с этими беднягами?» – «Конечно, от всей души, я заставлю их принять к сведению то, что вы им скажете». – «Что касается этого, мы должны предоставить их милосердию нашего Спасителя; но наше дело помочь им, ободрить их и научить».